Читать «Хрустальный лес» онлайн - страница 2
Галина Васильевна Черноголовина
Пароход загудел и стал удаляться от берега. За мысом открылась блестящая рябь воды. Луна выскользнула из-за туч и побежала над тёмными сопками вдогонку за пароходом, а поодаль от неё запрыгали, затанцевали крупные весёлые звёзды.
Налетел ветер, выхватил из окна занавески, они затрепыхались, словно два белых платочка, которыми Валя и Таиска махали маме из окна поезда. А мама свой платочек прижимала к глазам и что-то кричала вслед поезду. Наверно, она в сотый раз им наказывала не купаться в Амуре — «ведь это такая дикая река», не выходить за околицу села — «там в тайге всякого зверья полно», одеваться теплее — «там и летом простыть недолго…»
Проснулась Таиска, села, протирая кулачками глаза:
— Валя, мне мама снилась. Будто она тоже с нами на пароходе… Будто и Павлик… Павлик будто уже ходит… Будто мы ей всё показывали, а она говорит: «Как здесь хорошо, на Амуре!..» А ты чего не спишь? Уже светает?
— Тише, говори шёпотом, папа спит… Нет, это луна…
— А утро скоро?
Валя посмотрела на светящийся циферблат папиных часов, которые лежали на столике.
— Скоро… Двадцать пять четвёртого.
— Ага… А у нас в станице сколько? Нужно отнять семь, да?
— Правильно. Девятый вечера… Мама с бабушкой и Павликом ужинают, наверно…
— Ужинают и нас вспоминают. Потому мне мама и приснилась, правда? Бабушка говорит: «Если человек о тебе скучает, обязательно приснится».
— Ох, Таиска, до чего же ты суеверная!.. Тебе сколько папа говорил, чтобы ты не верила в бабушкины сказки?
— А что ж, по-твоему, мама о нас не скучает, да? Не скучает?
— Вот ещё! Конечно, скучает…
— Ну вот, — удовлетворённо отметила Таиска. — А ты говоришь «бабушкины сказки».
— До чего же ты упрямая, Таиска! — вскипела Валя. — Мама тебе совсем не поэтому приснилась, а потому, что ты о ней скучаешь.
— А ты не скучаешь? Я так и знала… Мама там плачет, а ты…
— Балда ты, больше никто! — окончательно рассердилась Валя. — Я с тобой не разговариваю.
Она свернулась калачиком и укрылась простынёй. Таиска побурчала ещё немного и тоже утихла.
Когда Валя снова открыла глаза, в каюте уже было светло. Папин диван опустел. Таиска стояла у зеркала и пыталась заплести свои толстые короткие косички.
«Меня не хочет просить, — догадалась Валя, вспомнив ночную ссору. — Ну и пусть!»
Таиске приходилось трудновато: волосы были жёстки и упруги. Едва Таиска начинала вплетать в них ленточки, как они вырывались из-под пальцев.
— Ну, давай уж помогу, — великодушно сказала Валя. Она не могла долго сердиться, не то что Таиска, которая весь день просидела бы косматая в каюте, но ни за что не заговорила бы первая после ссоры.
— Да, тебе хорошо, у тебя косы длинные и ночью не расплетаются, — пробурчала Таиска, подавая сестре свои ленты и расчёску.
Управившись с косичками и умывшись, девочки вышли на палубу. Пароход шёл полным ходом, прямо навстречу большому ослепительному солнцу. Валя и Таиска зажмурились от яркого света, а когда огляделись, увидели папу. Он стоял, опершись на перила, и глядел куда-то вдаль.