Читать «Своевременные мысли о Российском парламенте» онлайн - страница 4

В таком бою каждому бойцу свое место и свой маневр от псевдоинтеллигентских речей Бабурина до хулиганских выкриков очередного партийного чиновника, один из которых в хорошо отработанной манере классического держиморды в открытую требовал отправить на покой премьера Силаева: «… Уважаемые депутаты, если мы хотим накормить страну, Совет Министров должен возглавить молодой, энергичный, знающий сельское хозяйство человек. Если Иван Степанович сам не будет просить отставки, мы, Съезд народных депутатов, должны помочь ему получить ее. Да и возраст его уже не тот, пусть он на пенсии спокойно играет в теннис. Если он останется на этом посту, я боюсь, все наши решения останутся на бумаге. Надеюсь, вы меня поддержите, а Президиум прошу поставить мое предложение на голосование». В этой классовой борьбе нередко звучали голоса одиозных ораторов Слободкина, Саенко, Братищева, генерала Тарасова, Бабаева. И на волне их рассуждений как-то вполне естественно рождались эмоционально-презрительные реплики в адрес Столыпина, мол, жил он 300 лет тому назад и потому нечего вспоминать такое старье.

Среди этих выступлений заметно выделялась аргументированная речь ученого человека, доктора юридических наук профессора Исакова, который представил Съезду тщательно подобранный «компромат» на Хасбулатова — результат тайной закулисной проработки им документов и стенограмм Верховного Совета. И указал при этом на сомнительную легитимность материалов, вышедших из Президиума Верховного Совета. Его обвинения были бы справедливы, если бы не выглядели омерзительными методы, при помощи которых готовился этот компромат. В самом деле, будучи членом Президиума Верховного Совета и обнаружив ту или иную формальную ошибку в его работе, достопочтенный профессор предпочитал не исправлять ее, а прятать за пазуху. С единственной целью — обрушить выявленные им ошибки на головы своих коллег именно в тот момент, когда дискутировать уже поздно, а можно только обвинять.

Этот тщательно разработанный прожект провалился по двум причинам: во-первых, метод тайного отбора односторонней информации не совершенен с точки зрения методологической, поскольку таит в себе возможность ошибки, что и получилось в данном случае, когда самого Исакова буквально схватили за руку и документально разоблачили его ложное заключение. Этого было достаточно, чтобы априори поставить под сомнение всю его остальную кропотливую работу. Но решающим фактором все же оказался моральный аспект подобной деятельности, скверный «запах» которой заглушил обвинительный голос ученого мужа. В общем, атака на Силаева и Хасбулатова, а также попытка подорвать позиции Председателя захлебнулись.

Следующий виток борьбы проходил по вопросу личного землепользования. Против него патетично и дружно выступали «Коммунисты России», а также некоторые аграрии, считавшие себя носителями истины в последней инстанции и просто не понимавшие, как можно спорить с ними — профессионалами земли. Выступление Силаева было настолько аргументированно и сбалансированно, что, казалось, возразить ему уже нечем. Никто и не возражал по существу. Вместо этого «Коммунисты России» в лучших традициях своей партии приписывали ему то, чего он не говорил, а затем пламенно громили несказанное и обвиняли его в том, чего он не делал. В этом раунде противники многоукладной собственности не ссылались на научные данные, на какой-либо свой практический опыт, ибо в девяностом году защитить порочную идею на уровне аргументации уже невозможно. Поэтому они говорили: «Я — хлебороб, а это значит, я абсолютно прав», или — «Я только что встречался с людьми, и они дали мне наказ», или — «Мне ночью звонили и сказали: ни в коем случае», или же — «Вот пачка телеграмм…» Предвидя проигрыш по аграрному вопросу в целом, оппозиция пыталась изменить положение при помощи поправок, которые должны были окончательно выхолостить основной проект. К счастью, эти попытки почти не увенчались успехом.