Читать «С Ермаком на Сибирь (сборник)» онлайн - страница 92
Петр Николаевич Краснов
– Кот-торые люди, выходи строиться на перекличку…
И загомонили на площадке поста казаки. И скоро, хрипя и срываясь, будто простуженная сыростью ночи, запела кавалерийскую зорю старая ржавая труба постового трубача…
IV
– Итак, – проговорила Фанни, наливая себе второй стакан чая и вынимая тоненькими пальчиками с отделенным и манерно загнутым вверх мизинцем из жестянки, принесенной Иваном Павловичем, квадратное печенье petit beurre [56] , – итак, вас удивляет, что я сюда приехала?
– Откровенно говоря, – да.
– Слушайте. Условимся наперед и навсегда говорить только правду. Говорить действительно откровенно и то, что думаешь.
– Вряд ли это возможно!
– Уж очень, верно, вы меня ругаете, – улыбаясь милой детской улыбкой, сказала Фанни.
– Нет, зачем так, – смутившись, отвечал Иван Павлович, – но признаюсь, ваш поступок мне не понятен.
– Почему?
– Да мало ли уголков в России более привлекательных, нежели глухой пограничный пост в Центральной Азии. И почему из всех родственников вы вспомнили какого-то троюродного, если еще и не дальше, дядю, который давно порвал с Доном и донской родней и живет отшельником?
– Меня тянуло путешествовать.
– Есть путешествия много интереснее. Поехали бы в Париж или Швейцарию, ну, на озеро Комо, что ли.
Брезгливая гримаска скривила хорошенькие губы Фанни.
– И в Париже, и в Швейцарии, и на итальянских озерах я была. Не нравится. Слишком много культуры. Все вылизано, исхожено, и мне кажется, на самой вершине Монблана стоит надпись: «Лучший в мире шоколад «Gala-Peter».
– Да мало ли куда можно ехать? Ну наконец можно проехать на Зондские острова, в Африку, в Трансвааль, к бурам…
– А меня тянуло по пути Пржевальского. Я вспомнила, что вы служите в Джаркенте, и поехала к вам.
– Что тут хорошего?
– Это мы увидим. И не беспокойтесь, пожалуйста, дядя Иван Павлович…
Она так его и назвала – «дядя Иван Павлович», и голос ее даже не дрогнул, хотя эта фамильярность передернула Ивана Павловича.
– Или нет, я вас буду называть «дядя Ваня», ведь правда, вы мне чеховского дядю Ваню напоминаете. Добрый бука. Я вас не стесню, дядя Ваня. У меня все есть. Со мной мой калмык Царанка, завтра я куплю себе лошадей, и затем – мы только соседи.
– Где же вы купите лошадей?
– В Каркаре, на ярмарке.
– Кто вам это сказал?
– Ваш командир, Первухин.
– Но ярмарка в Каркаре будет еще через месяц, да и лошади там дикие.
– А что, вы думаете, я не умею укрощать диких лошадей? Ого! У отца на зимовнике я сама арканом накидывала, сама валила, седлала. И скакала же вволю по степи!
Глаза ее заблестели. Если бы не эти волосы, гривой волнистых прядей разметавшиеся по спине, – мальчишка, совсем мальчишка-кадет, озорник. Мечут молнии задорные глаза, и губы оттопыриваются, как у капризного мальчугана.
«Да, характер, должно быть», – подумал Иван Павлович.
– И все-таки это не женское дело – путешествовать одной. Быть искательницей приключений.