Читать «С Ермаком на Сибирь (сборник)» онлайн - страница 140

Сколько шли? Казалось, что долго, но, судя по тому, что ноги не устали и клубка было размотано меньше половины, прошли не так далеко.

Вдали замаячил мутно-желтый свет фонаря. Точно кто шел навстречу. Невольно схватились за винтовки, но скоро разобрали, что свет был на месте. Подошли к нему. На длинной, косо воткнутой в землю жерди висел четырехугольный фонарь из промасленной бумаги. В нем тускло горел ночник. При неясном свете его стали видны две совершенно голые фигуры китайских солдат. Они разметались в беспокойном бредовом сне, который дает опиум, и что-то бормотали. Ружья были брошены, валялись маленькие трубочки, погасшие лампочки, коробочки с опиумом. Все было, как обещал тифангуань.

– Здесь, – сказал, останавливаясь, дунганин и, помолчав, добавил: – Ченна.

Все стояли, не зная, что предпринять. Ничего не было видно.

Дунганин показал на землю в трех шагах от себя и еще настойчивее проговорил свое «ченна» – «деньги».

Порох отошел к указываемому месту и сказал: «В земле окно, закрытое решеткой». Иван Павлович стал доставать деньги.

Идрис с Порохом взялись за края решетки и потянули их. Она подалась. Иван Павлович пришел к ним на помощь, заложили петлей веревку и дружными усилиями вырвали решетку вместе с рамой из каменного основания. Пахнуло смрадом нечистот, теплой сыростью погреба.

– Василий Иванович, – окликнул вполголоса Иван Павлович, – вы здесь?

Молчание.

Идрис нагнулся над ямой.

– Господина, а господина. Это я, Идрис, твой ингуш. Господина!..

Где-то глубоко послышался тихий шелест и слабые стоны.

– Василий Иванович! Это я, Иван Павлович Токарев, офицер с Кольджатского поста.

Стоны стали сильнее. Послышались плач и рыдания.

– Василий Иванович, Васенька, – снова заговорил Иван Павлович, – откликнитесь, отзовитесь, вы ли это?

– Да… это… я… Был… я… теперь нет, – раздалось неясно из ямы.

– Василий Иванович, мы вам спустим веревку. Можете ли вы обвязать себя ею, и мы вас вытащим.

– Не… понимаю.

Иван Павлович повторил.

– Нет… Не могу… Она душит меня…

– Кто она?

– Эта… китаянка… Она опутала меня своими кишками… душит. Как жжет, как жжет!.. Пить.

– Он в бреду, – проговорил Иван Павлович. – Придется спуститься кому-либо из нас, привязать его, а потом остаться и дождаться петли снова.

Вызвался Идрис. Его обвязали веревкой, но, когда он подошел к яме, он затрясся.