Читать «Где-то на земле есть рай» онлайн - страница 21

Возле нашего автомобиля в месиве битого стекла и каких-то погнутых окровавленных железок лежит грузное женское тело. Похоже, падая, она зацепила нашу машину, но в тот момент я думаю вовсе не об этом. Если бы я осталась стоять на месте и если бы Ласточкин не отшвырнул меня в сторону в последний момент…

Рука болит адски, но я усилием воли заставляю себя забыть о ней.

– Паша! Ты цел? Паша!

– Я ничего. Ты-то как?

У меня дрожат губы. Ласточкин оборачивается к телу, распластанному на тротуаре. Сорок пять лет? Пятьдесят? Глаза широко раскрыты, из угла рта зигзагом сбегает струйка крови. Я нагибаюсь, трогаю руку, ищу пульс.

– «Скорую» сюда, – хрипит Ласточкин и берется за сотовый.

– Похоже, она мертва, – бормочу я. Пульса нет.

– Девятый этаж, – хрипло выдыхает капитан.

– Ты видел, откуда она упала?

– Нет. Я видел, как она летела. На девятом этаже открытое окно, на других нет.

– Думаешь, это самоубийство?

Паша пожимает плечами:

– Не знаю, Лиза. Вообще-то, это не наш уже район. Пусть этим делом местные занимаются.

Он прав: наш район начинается на другой стороне улицы. И, честно говоря, сейчас я даже рада этому.

* * *

Полиция прибывает через двенадцать минут, «Скорая» – через сорок, но она уже никому не нужна. Капитан Колесников, молодой, с седыми нитями в русых волосах, немного заикающийся при разговоре, давний и хороший знакомый Ласточкина. Краем уха я слышала, что возле какого-то банка в свое время был взрыв и именно после него Колесников стал таким.

– Похоже, со свидетелями мне повезло, – говорит он с мягкой извиняющейся улыбкой. – Девятый этаж, говоришь?

Он подходит к телу, но, увидев лицо, отшатывается как ужаленный:

– О ч-черт!

– В чем дело? – спрашивает Ласточкин.

На лицо самого Колесникова жалко смотреть.

– Это же Агриппина… Целительница, ворожея, ясновидящая и всякое такое…

Всё, вечерние новости получили свой горячий сюжет. Желтые журналисты, точите перья: знаменитая Агриппина покончила жизнь самоубийством! Броские заголовки, версии – одна заковыристей другой. Не сглазил ли ее маг-соперник? Не соблазнил ли известный летун Карлсон, живущий на крыше?

Что-то сегодня я слишком злая, в самом деле. Да и с чего вообще ей было кончать с собой?

Похоже, та же мысль приходит и в голову Колесникову:

– Нет… Т-тут что-то не так.

И начинается рутина. Обычная полицейская работа. Опросить всех, кого только можно! Привычки? Враги? Круг знакомств?

Формально мы всего лишь свидетели, да еще и не на своей территории, но прежде всего мы полицейские. Тело – окрошка из костей и мяса – увезено в морг, дом оцеплен. Над кровавой лужей и нашей изуродованной машиной сверкают, слепя глаза, вспышки фотоаппаратов. На противоположном тротуаре, привлеченные неожиданным зрелищем, скапливаются толпы зевак и тоже снимают, снимают, все снимают на свои сотовые. Новость о гибели знаменитой ясновидящей перепархивает из уст в уста. Ах, кто бы отрезал ей к чертовой матери крылья!

Дом – шикарный, хоть и не идет ни в какое сравнение с тем, где живет Лазарев. Но охрана налицо, в подъезде – видеокамеры. Двое охранников категоричны: в последнее время к Агриппине никто не приходил.