Читать «Бертран и Ратон, или Искусство заговора» онлайн - страница 9

Эрик. Что я слышу?

Ранцау. То в качестве вашего друга я постараюсь добиться этого от моего сурового коллеги…

Эрик (восторженно). О, ваша светлость, я буду обязан вам больше чем жизнью! (Радостно.) Я смогу пользоваться своей шпагой, как дворянин. Я не буду больше купеческим сынком, и, если меня оскорбят, я смогу рассчитаться своей кровью.

Ранцау (с упреком). Молодой человек!

Эрик (живо). Впрочем, моя кровь принадлежит вам, располагайте ею, и, если в моих жилах останется хотя бы одна капля, вы можете ее потребовать. Поверьте, я сумею быть благодарным.

Ранцау. Я вам верю, мой молодой друг, верю! (Указывает на столик с правой стороны сцены.) Пишите прошение; я сейчас же передам его Фалькенскильду, которого застану в Совете. (Пока Эрик пишет за столом, обращается к королеве.) Вот благородное, горячее сердце и голова, способная на все!

Королева (вполголоса). Значит, вы верите ему?

Ранцау. Я верю всем, кому еще нет двадцати лет. После этого возраста — другое дело.

Королева. А почему?

Ранцау. Потому что тогда они люди.

Королева. Вы считаете, на него можно положиться и он вполне подходит для того, чтобы поднять народ?

Ранцау. Нет… в этой голове не честолюбие, а нечто другое, и на вашем месте… Но нет, пускай ваше величество поступит так, как ему будет угодно. Запомните хорошенько — я советов не даю!

Эрик заканчивает прошение, передает его Ранцау. В эту минуту слышится голос Ратона.

Ратон (за сценой). Это непостижимо!.. Это неслыханно!..

Эрик. Боже! Голос моего отца.

Ранцау. Какое замечательное совпадение.

Эрик. Ваша светлость, молю вас — отец ничего не должен знать.

В это время королева перешла налево, и Ранцау придвинул к ней кресло.

Явление VIII

Ранцау, королева, Ратон, Эрик.

Ратон (входит разгневанный). Значит, не будь я во дворце короля и не уважай монарха и его придворных…

Эрик (преграждает ему дорогу). Отец!..

Ратон. Боже! Королева!

Королева. Что с вами, господин Буркенстафф?

Ратон. Простите меня, государыня. Я смущен, я в отчаянии. Как я осмелился нарушить этикет в покоях государя и особенно в присутствии вашего величества! Но после оскорбления, которое в моем лице нанесено всему торговому Копенгагену!..

Королева. В чем дело? Я вас не понимаю.

Ратон. Заставить меня ждать с моими материями два с четвертью часа в передней! Меня, Ратона Буркенстаффа, старейшину купеческой гильдии! И услышать от привратника: «Убирайтесь, любезный! Королева не может смотреть ваши шелка: ей нездоровится!»

Ранцау. Возможно ли?

Ратон. Поймите, что, если она действительно больна, я бы кричал: «Да здравствует королева!» (Вполголоса.) Но… дозволено ли будет мне без страха все объяснить вашему величеству?

Королева. Конечно.

Ратон. Так вот… когда я дожидался в передней королеву, я увидел ее из окна, выходящего во внутренний парк. Она весело гуляла, опершись на руку графа Струэнсе.

Ранцау. В самом деле?

Ратон. Она громко смеялась, и, несомненно, надо мной.

Ранцау (очень серьезно). О нет, нет, этому я не могу поверить.

Ратон. И все же, господин граф, я уверен, что это так. Но, вместо того чтобы насмехаться над старейшиной гильдии, над уважаемым гражданином, который аккуратно оплачивает государству свой патент и налоги, министру было бы куда полезнее заняться государственными, а королеве — семейными делами. И те и другие далеко не в порядке.