Читать «Улика» онлайн - страница 60

Я взошла на борт самолета в половине пятого утра, и в пять сорок пять мы уже приземлились в аэропорту Лос-Анджелеса. Мне пришлось ждать до семи часов самолета на Санта-Терезу, и к тому времени, когда я смогла попасть в родные пределы, я была полумертвая от усталости. Через час я добралась до дому, проверила автоответчик (ничего), стащила с себя сапоги и как была, в одежде, завернулась в одеяло.

Приблизительно в две минуты десятого раздался стук в дверь. Я с трудом продрала глаза и поплелась к двери, волоча за собой одеяло, будто шлейф новобрачной. Во рту у меня был ужасный привкус и волосы стояли дыбом, как у панка, только не такие чистые. Я посмотрела в глазок, будучи слишком умненькой, чтобы дать застать себя врасплох какому-нибудь раннему воришке. На пороге стоял мой второй бывший муж Дэниел Уейд.

— Черт,— пробормотала я.

Прислонилась головой к косяку, затем опять посмотрела в глазок. Все, что я смогла увидеть в него было лицо Дэниела в профиль. Светлые волосы образовывали что-то вроде ореола вокруг его головы. Весьма вероятно, что Дэниел Уейд — самый красивый мужчина из всех, кого я встречала в своей жизни. И это дурной признак. Красивые мужчины обычно либо голубые, либо страдают невозможной формой нарциссизма. (Прошу прощения за обобщение, ребята, но это действительно так.) Мне нравятся добрые лица, интересные лица или лицо, в котором виден характер, но не скульптурное совершенство его… Прямой нос хороших пропорций, высокие скулы, твердая линия подбородка, здоровая кожа. Его волосы выгорели на солнце, глаза были незабываемого голубого цвета и красиво оттенялись темными ресницами. Зубы у него были очень прямые и очень белые, улыбка кривая. Ну как портрет, ребята?

Я открыла дверь.

— Привет.

— Здравствуй,— я уставилась на него нахальным взглядом, надеясь, что он исчезнет.

Он высокий, стройный и может есть все что угодно, не боясь прибавить в весе. Он стоял передо мной в вылинявших джинсах и темно-красной рубашке с закатанными рукавами. Его кожа отливала золотом, загорелая и обветренная. Всего-навсего еще один утомительный золотой калифорнийский мальчик. Волосы у него на руках выгорели почти добела. Он засунул руки в карманы, что было очень кстати. Он джазовый пианист, и пальцы у него длинные и худые. Я сперва влюбилась в его руки, а потом уже начала пробираться выше.