Читать «Загадка в ее глазах» онлайн - страница 5

Мэр все понял правильно и заторопился:

— Так что придется вам, уважаемая Евгения Максимовна, поработать, так сказать, в тандеме…

Так! Опять Толмачев произнес эту фразу, с которой началось наше сегодняшнее противостояние.

— Послушайте, Виталий Михайлович! — как можно более мирным тоном проговорила я. — Ведь уже второй час ночи. Неужели вам не хочется спать? Завтра будет такой тяжелый день!

Я намеренно говорила монотонно, убаюкивая собеседника. Простой прием, а как помогает! Я всегда использую его, если разговор мне неприятен и я желаю поскорее его завершить. Вот и теперь: мэр глубоко вздохнул, плечи его слегка поникли, напряжение истекшего дня постепенно отпускало его, и в конце фразы мэр уже деликатно зевнул — правда, с закрытым ртом, как воспитанный человек. А я торопилась закрепить успех:

— Приезжает столичная гостья, вам придется ее встречать, да и остальных дел никто не отменял. Найдите кого-нибудь другого. Я ведь уже объяснила вам, что всегда работаю одна.

И тут мэр меня удивил. Он стряхнул сонное оцепенение, резко встал и перегнулся через низкий столик, на котором еще дымились кофейные чашки. Кончиками пальцев Толмачев оперся о столешницу и угрожающе навис надо мной, мирно сидевшей в кресле, отчего вся эта сцена стала отдавать неким малобюджетным фильмом о проделках мафии.

— Вот что, госпожа Охотникова! Вам нравится жить в городе Тарасове?

Сейчас Толмачев уже не казался смешным толстячком. Он выглядел как серьезный человек, который четко знает, чего хочет, мало того — знает он и как этого добиться. Прямой вопрос — это плохо. Это значит, что сейчас мне начнут угрожать. Ну что же!

— Да, господин мэр. Мне нравится этот город и вполне устраивают жизнь и работа в нем.

Я скрестила руки на груди и прямо взглянула в лицо собеседнику. Пусть видит, что я его не боюсь, и обращается со мной уважительно. Если противник вынужден унизить тебя в разговоре или применить какие-либо приемы из разряда «ниже пояса», с таким человеком потом будет крайне сложно общаться — тебе будет сложно его простить, а он всегда будет помнить, как он тебя согнул, и всякий раз будет ждать от тебя какой-нибудь гадости, так что совместная работа ваша станет невозможной и вы в конце концов, незаметно для себя, сделаетесь врагами. А я не хотела делать своим личным врагом мэра города, где я живу и работаю. Что ж, невозможно всегда выигрывать — иногда приходится и отступить…

— Тогда, уважаемая госпожа Охотникова, вы перестанете трепать мои старые нервы и примете мое предложение. То есть если вам нравится жить и работать в Тарасове. И вы хотите это делать и дальше.

Шутки в сторону.

Я поднялась и оправила юбку. Теперь мы с Толмачевым стояли по обе стороны кофейного столика, только я возвышалась над собеседником на добрых полголовы. Сверху мне было отлично видно, как седой пух обрамляет загорелую лысину мэра. В солярий он ходит, что ли? Выдержав необходимую паузу, я произнесла:

— Да, господин мэр, мне нравится работать в Тарасове. Я принимаю ваше предложение.

И я села, чинно сложив руки на коленях. Толмачев подождал, не добавлю ли я еще чего-нибудь, не стану ли торговаться, выпрашивая подачки? Но я знала, как надо проигрывать красиво, и смотрела на мэра молча, с вежливым интересом. Виталий Михайлович одобрительно кивнул и заторопился: