Читать «Царство божие внутри нас» онлайн - страница 34

И, наконец, называют еще дух человеком: в нем сокрыт истинный образ божественной Троицы. В этой троичности дух называют то глубиной, то вершиной души. Но сколь невозможно описать Бога с помощью имен, столь же невозможно и дух. Кто смог бы узнать, как в этой глубине обитает Бог, преисполнился бы блаженства, созерцая это. Близость и родство, которые имеют там Бог и дух, столь невыразимы, что слова тут только мешают.

Павел призывает нас: «Обновитесь духом ума вашего». Это означает, что если ум нацелен на праведное, всецело направлен вовнутрь, то наклоняется он в глубину, в которой — превыше всех внешних сил и возможностей — покоится образ Божий. Здесь, в духовной глубине ума, и следует обновляться, постоянно погружаясь в глубину и отдавая себя Богу без всяких посредников — в самоотречении любви. Уму свойственно такое состояние — он способен к постоянной преданности Богу. В одиночку внешний человек не обладает такой способностью постоянной самоотдачи.

И вот как должно происходить это обновление в духе:

Поскольку Бог есть Дух, тварный дух с неотягощенным умом отрешенно погружается в Дух Божий, соединяясь с ним. Подобно тому, как вечно был он в Боге и в своей нетварности был Богом, так же и с тварностью его — он всецело возвращает ее в Бога. В этой самоотдаче свершается истиннейшее и чистейшее обновление, какое он может дать.

«Нынче Я вновь рождаю тебя» (Ср. Ис. 109, 3): если дух всецело погружается и своим сокровеннейшим бытием втекает в сокровеннейшее сверхбытие Божие, то обновляется он и преобразуется из самой глубины. И сколь далеко, и сколь часто восходит дух этим путем добровольной самоотдачи, столь же глубоко и часто исполняется он Духа Божия, переполняясь и обновляясь.

Бог изливается в него — подобно тому, как солнечный свет пронизывает воздух и делается так светло, что воздух и свет уже неразличимы. Так же неразличимы в этом светлом единстве Бог и дух, ибо дух вернулся к своей первопричине.

Возвращаясь и обновляясь, дух взмывает над самим собой и над всяким просветлением в сверхсвет божественного мрака, в котором дух — выше всего, чем был прежде, — без имени, без формы, без образа, превыше всех действий и сущностей.

Чтобы так вернуться, очень нужна ночь с ее тишиной. Поэтому, когда все снаружи темно и тихо и далеко от его чувств, человек должен почаще оборачиваться вовнутрь, избегая всяких чувств и воздействий, и всецело погружаться в самого себя, — уходя от всех образов, представлений и сил. И пусть в этой темноте своего незнания он отрешенно предастся Богу, ничего не спрашивая, не прося и не ожидая, по только и единственно думая о Боге и том, что Его, и все, что есть он сам, что он имеет или имел прежде, что ему дорого или чего жаль, из добродетелей или из слабостей, — пусть все поручит и вверит любви Божьей и совершенно отдастся Его воле.