Читать «Подранок» онлайн - страница 70

Стас обошёл дом с другой стороны и наткнулся на ещё одну дверь, открытую, болтающуюся на одной петле. Заглянул в чёрный проём. В нос резко ударил смрад сырого подвала. Лучше в нём, чем на улице. В непроглядной тьме, на ощупь спустился вниз по довольно крутой лестнице. Шуршала под ногами бумага, с треском отскакивали от ног пластиковые бутылки, и всё внизу хлюпало и чавкало, словно не пол это был, а какой живой организм. По стене свернул в узкий коридорчик, прошёл по нему немного и резко остановился. Откуда-то справа доносилась человеческая речь. И подвал был обитаем. Стас пошёл на голоса и вскоре наткнулся на маленькую, плотно прикрытую дверцу, за которой кто-то и находился. Толкнул рукой, она со скрипом отворилась. В тесной, убогой клетушке, по стенам которой змеились трубы, освещённой керосиновой лампой, за перевернутым вверх дном деревянным ящиком прямо на цементном полу сидели четверо бомжей. Жалкие лохмотья, когда-то бывшие одеждой, лишь немного прикрывающие их грязные тела, спутавшиеся, свалявшиеся волосы, длинные ногти и совершенно пустые глаза придавали им сходства с древними пещерными людьми. Но говорили эти люди на вполне современном русском языке и кушали не мясо мамонта, а отбросы с человеческого стола. От запаха давно немытого человеческого тела, отходов человеческого организма, обитатели подвала не утруждали себя походами на дальняк — нужды справляли здесь же, и помоев, которые они аппетитно уплетали Громова вывернуло наизнанку. На рыгания обернулся самый старший на вид и самый длинноволосый мужик.

— Бомж? — жуя беззубым ртом, вполне миролюбиво осведомился он.

— Что — то вроде этого, — проблевавшись, ответил Стас.

— Если бомж, значит свой, — констатировал патлатый. — Проходи, присаживайся.

Громов вошёл и сел немного в сторонке от трапезничающих.

— Поди, жрать хочешь? — сопереживающее уставился на него рыбьими глазами другой, на плечи которого была накинута проеденная молью и стоячая от грязи женская шаль. Не дожидаясь ответа, он пододвинул к новенькому консервную банку с желеобразной массой. Стаса вновь прополоскало.

— Значит, не голоден, — сделал он из этого вывод и, запустив в банку крючковатые пальцы, подцепил ими небольшое количество «хавки» и с наслаждением отправил в слюнявый рот.

— Не хочешь хавать, значит спать ложись, — распорядился патлатый. — Завтра прикинем, кто ты есть такой. Новенькому выделили уголок под трубами у стены на куче ветоши. Спустя минуты три-четыре бомжи закончили ужин, погасили лампу и тоже улеглись. Комнатёнка наполнилась гортанным храпом, кашлем и другими звуками, сопровождающими крепкий человеческий сон.

В первоначальной полудрёме Стас думал о человек, к которому держал свой путь. Конечно же, это была его бывшая супруга Татьяна. Была ли у Стаса любовь к этому человеку? Была, но не любовь, а скорее юношеская влюблённость. Любовь, но особая, родилась потом, после появления на свет сынишки, которого Стас боготворил и по сей день, хотя обстоятельства не позволяли ему в последнее время видеться с ним вообще. Любовь к матери его ребёнка — вот это и есть его особое чувство к Татьяне. Оно и сейчас сохранилось. Если б не было этого чувства, не ушёл бы он из семьи… Он знал, кем станет, и подвергать риску этих людей не хотел, не имел права…