Читать «Джек Восьмеркин американец (Первое издание, 1930 г.)» онлайн - страница 93
Николай Григорьевич Смирнов
Все подхватили. С песнями прошли березовую рощу и тут увидели, что по дальней дороге в Кацауровку скачет верховой. На это особого внимания не обратили. В дубовой аллее заметили следы телег, а когда подошли к воротам, то оказалось, что ворота заперты и на них висит сургучная печать волостного комитета. Сквозь забор видно было, что на дворе стоит много крестьянских подвод и расхаживают мужики из Чижей. Очевидно, они приехали в Кацауровку часа в четыре, и там Петр Скороходов запечатал их печатью, чтоб никто больше не мог войти в усадьбу.
Перед сургучной печатью Вика коммуна на колесах принуждена была остановиться.
Джек подошел к воротам и закричал:
— Что это здесь болтается?
Со двора послышались крики и смех. Чижовские мужики стали на телеги и через забор кричали:
— Поздно приехали, товарищи дорогие. Больно спать любите. Проспали, братишки, Кацауровку.
Коммунары начали доказывать, что мужикам Кацауровка не нужна, а для коммуны будет в самый раз. Но из-за забора в ответ понеслась ругань:
— Земля всем подходит, товарищи дорогие. Рано разбойничать начали. Убирайтесь, пока боков не намяли.
Во всей этой истории Джека возмущало одно: время проходит бесполезно. Он вынул из кармана ключ, которым подвинчивал гайки на тракторе, и подошел к воротам вплотную. С обеих сторон воцарилось молчание.
Джек взмахнул ключом. Николка Чурасов крикнул:
— Яша, погоди!
Но было уже поздно. Печать слетела на землю. Джек навалился плечом на ворота и раскрыл их. В это же самое время на крыльце флигеля появился Петр Скороходов. Он закричал на весь двор:
— Ребята, вяжи американца за сорватие печатей. И в город его, в исправдом!
Джек не успел сделать и шага, как на него навалились чижовские мужики, больно помяли его и связали вожжами руки. Бабы заревели, а ребята-коммунары пошли на выручку. Николка крикнул:
— Эх, жаль, ружье продал…
И бросился впереди всех.
Но чижовских мужиков оказалось больше. Члены коммуны были выгнаны за ворота, и ворота закрылись. А Джека потащили во флигель. С крыльца он успел закричать:
— Идите назад, товарищи! Но чтоб трактор день и ночь пахал! День и ночь!
Тут двери за ним закрылись, и «Новая Америка» осталась без председателя.
Печально было возвращение коммуны в Починки. Пелагея и Катька, да и остальные бабы ревели по Джеку на все поле. Ребята тоже приуныли, не знали они теперь, как действовать дальше. Никто не мог понять, совершил ли Джек преступление, сбивая сургучную печать с ворот, или действовал по праву. Решили устроить по этому вопросу заседание у трактора.
В Починках «Новую Америку» подняли на смех.
— Что же скоро вернулись? — кричали мужики. — Выселиться-то выходит не легко. Обратно приплыли, американы!
Коров развели по дворам, красные ленты с них сняли. Пелагея даже не радовалась, что обе коровы ее вернулись в хлев. Теперь ей казалось, что Джека обязательно расстреляют. Кровать Джека вверх ножками поставили обратно в избу, и это еще больше увеличивало Пелагеино горе. Повернуть ее, как надо, она не решалась: Джек запретил прикасаться к кровати. А смотреть на торчащие ножки невозможно было без слез. Охая и тяжело вздыхая, старуха растопила печку и состряпала обед. Стала кликать Катьку, но оказалось, что Катька пропала из деревни. Это совсем доконало Пелагею.