Читать «Антипобеда» онлайн - страница 2

Прежде всего заметим, что никакой победы 9 мая не было, даже с точки зрения чисто формальной. Великая ложь этого праздника начинается уже с даты. Германия капитулировала 8-го (точнее говоря, 7 мая 1945 года генерал Йодль в ставке Эйзенхауэра в Реймсе подписал безоговорочную капитуляцию вермахта на всех фронтах, а с 23:01 8-го она вступила в силу), каковой день и отмечается как окончание войны в Европе (тут, кстати, тоже не обходится без передергиваний — часто эту дату отмечают как окончание Второй мировой войны, забывая о том, что на Тихоокеанском театре военных действий она продолжалась еще три месяца). Но большевикам и тут было важно продемонстрировать «собственную советскую гордость» и противопоставить себя Западу: Сталин потребовал «перекапитулировать» перед советскими войсками отдельно на следующий день после капитуляции в Реймсе. Утверждения советской и неосоветской пропаганды, что дата 9 мая порождена всего лишь разницей в поясном времени, несостоятельны: события принято датировать по месту, где они происходят. Вместе с тем, днем национального позора является именно 9 мая. День, когда армия, одолевшая (пусть крайне неэффективно, ценой гигантских и совершенно неоправданных жертв, и, разумеется, не без помощи западных союзников, но одолевшая) один из самых людоедских режимов в истории, покорно вернулась в стойло, вместо того, чтобы повернуть оружие против собственного, еще более чудовищного режима.

Чем громче кричат официальные пропагандисты (и, к сожалению, не только российские) о «недопустимости пересмотра итогов Второй мировой войны», тем очевиднее давно назревшая необходимость такого пересмотра. В частности, необходимо признать, что Россия эту войну проиграла. Выиграл ее сталинский Советский Союз, большевистский режим, являвшийся по отношению к России оккупационным, ибо большевики, в отличие от нацистов, никогда не приходили к власти легитимным путем — они захватили власть путем военного переворота и в последующие несколько лет завоевали страну силами Красной армии. В ходе же Второй мировой русские (и другие народы СССР, за исключением западных украинцев и прибалтов, которые сопротивлялись, но в первую очередь — русские, как самые многочисленные и, следовательно, сильные) с оружием в руках отстояли свое право на рабство, окончательно лишившись не только свободы, но и чести, и даже права на сочувствие. Ибо сочувствия достоин тот, кто был лишен свободы насильно или, в крайнем случае, обманом (как крестьяне, поверившие большевистским посулам после переворота 1917), но раб, который, даже получив оружие, использует его не для освобождения, а для защиты хозяина (притом далеко не доброго хозяина), который, как верный пес, отдает за этого хозяина жизнь — такой раб достоин только презрения. И говорить о невинных жертвах обмана уже не приходится. Конечно, большевисткая пропаганда старалась вовсю, но все же с 1917 года прошло на тот момент уже достаточно времени, а размах большевистских преступлений был слишком чудовищен, чтобы их не замечать. После коллективизации, фактически восстановившей крепостное право на селе, после миллионов «раскулаченных» и миллионов умерших от голода в «колхозном раю», после многолетнего политического террора, нещадно косившего все слои общества, включая и армию, где был уничтожен практически весь высший комсостав, после, наконец, всего того, что солдат видел непосредственно на войне — чудовищной бездарности командования, приведшей к колоссальным потерям, совершенно наплевательского отношения к «живой силе», начиная от бессмысленных атак «в лоб» и приказов удерживать безнадежные позиции даже там, где со всех точек зрения разумнее было бы отступить, и заканчивая чисто бытовыми вопросами, объявления пленных предателями и террора, продолжавшегося уже на фронте, террора заградотрядов и СМЕРШа (только по официально зарегистрированным приговорам трибуналов было расстреляно не менее 150 тысяч солдат и офицеров, главным образом безвинно, а уж жертв заградотрядов вообще никто не считал; в документальной книге «Скрытая правда войны 1941 года» («Русская книга», 1992) число расстрелянных советскими карательными органами за время войны оценивается в миллион человек) — после всего этого, рискуя и жертвуя жизнью, защищать этот режим?! Трудно даже подобрать адекватные слова, чтобы назвать такое поведение, но «подвиг», «доблесть», «славные деяния» и «повод для гордости» в число этих слов уж точно не входят.