Читать «Главы коллективных монографий» онлайн - страница 70

«Революции – локомотивы, истории» – так формулирует Маркс одно из важнейших теоретических обобщений. Революции – движущая сила, ускорители исторического прогресса. Во время самой революции историческое развитие резко убыстряется. Маркс говорит о стремительном развитии революции; Энгельс показывает, чтó делает революцию таким «могучим двигателем общественного и политического прогресса», чтó заставляет страну в период революции в кратчайший срок проделать тот путь, который в обычных условиях она не совершила бы и в течение целого столетия. Впоследствии, развивая аналогичную мысль о неравномерности исторического процесса, Маркс напишет Энгельсу, что с точки зрения всемирной истории 20 лет обычного развития могут значить не больше, чем один день, и что, наоборот, могут наступить «дни, в которых сосредоточивается по 20 лет».

Раньше, то есть до революции 1848 г., Маркс и Энгельс не конкретизировали своих представлений относительно продолжительности предстоящего революционного процесса. Такие представления могли опираться в те времена, главным образом, на исторический опыт французской буржуазной революции конца XVIII в. Когда же началась революция 1848 г., «тут уж при тогдашних обстоятельствах для нас, – как впоследствии признавал Энгельс, – не могло быть сомнения в том, что начался великий решительный бой, что он должен быть доведен до конца в течение одного длительного и полного превратностей революционного периода, что завершиться, однако, он может лишь окончательной победой пролетариата». Тем не менее история показала уязвимость представления о возможности при тогдашних обстоятельствах довести революцию до победы пролетариата «на одном дыхании». В основе такого представления лежали переоценка степени зрелости противоречий буржуазного общества, а также определенная недооценка сложности предстоящего революционного процесса.

Поражение революции и необходимость борьбы против волюнтаристских замыслов авантюристической фракции в Союзе коммунистов способствовали глубокому переосмыслению перспектив революционного развития. Маркс и Энгельс особо акцентируют теперь внимание на длительности и сложности предстоящего революционного процесса. Именно на эту сторону они постоянно обращают внимание в своих публичных выступлениях. Так, зимой 1849 – 1850 гг., читая лекции о «Манифесте Коммунистической партии» в лондонском Коммунистическом просветительном обществе немецких рабочих, Маркс проводил мысль о длительности и стадиальности («фазах») революционного перехода от существующего общества к коммунистическому. Это были, вероятно, первые отзвуки внутренней идейной борьбы в Союзе коммунистов. Несколько позднее в написанной в марте 1850 г. третьей главе «Классовой борьбы во Франции» (эта глава была напечатана в середине апреля) Маркс, развивая идеи, сформулированные еще в «Немецкой идеологии» (интернациональный характер коммунистической революции, революция как двуединый процесс изменения обстоятельств и изменения людей), подчеркивал, что пролетарская революция «не будет кратковременной революцией». «Нынешнее поколение, – пояснял он, используя библейский образ, – напоминает тех евреев, которых Моисей вел через пустыню. Оно должно не только завоевать новый мир, но и сойти со сцены, чтобы дать место людям, созревшим для нового мира».