Читать «Ржавый меч царя Гороха» онлайн - страница 7

— Ты бы, Никитушка, поумирал ещё чуток, хоть до вечера? Мы бы, глядишь, и забор под энто дело обновили…

— Не могу, бабуля, меня царь ждёт.

— Дак он тебя позавчерась ждал. А ноне-то уж что… Уже свершилось всё.

— Что свершилось? — не понял я.

— Сестра евонная, двоюродная, Марьяна-царевна из монастыря прибыла. Жениха себе хочет. Так что опоздал ты, Никитушка, к государю с советом прибыть. Ныне сам Горох выкручиваться будет без помощи родной милиции…

— Стоп! — Я резко сел. Митяй сунулся было второй раз давить подушкой, но я выкрутил ему мизинец, и наш богатырь обмяк. — А зачем государь хотел меня видеть? И при чём тут его двоюродная сестра?

Бабка с Митькой выразительно переглянулись и дружно покраснели. Я что-то не то и не так спросил?

— Ну энто с какого боку заглянуть, Никитушка. Может, тебе, сокол ясный, и впрямь покуда в отделении полежать. Ты бы дал девке время подуспокоиться чуток, а то, не ровён час, надорвёт сердечко невинное буйными рыданьями-то…

Я окончательно потерял нить логики, потому что так они меня ещё ни разу не запутывали. С какого бодуна надобно быть царской родственнице, чтобы рыдать по какому-то там сыскному воеводе, которого она вообще ни разу в глаза не видела?! Если только не…

— Горох что, опять хотел меня женить? — прозрел я.

— Да ты у нас ясновидящий, что ль, Никитушка? — восхищённо всплеснула руками Баба-яга, а наш младший сотрудник поднял вверх большой палец.

— Митя, не ноги.

— Чегось?

— Большой палец руки поднимать надо, — напомнил я, и он послушно сунул босую ступню обратно в сапог, а правую руку вскинул в красноречивом жесте римских императоров над гладиаторской ареной Колизея. Это тоже я научил, но ладно…

В дверь постучали стрельцы. Не как обычно, громко и настырно, а эдак тихо, скорбно и с пониманием. Наш младший сотрудник на минуточку выбежал во двор и почти сразу же вернулся, сияя, как царский пятак.

— Шмулинсон гроб привёз! Кра-си-ы-вый!

— Ить вот еврей, а за-ради похорон родной милиции расстарался и скидку сделал, — вытирая сентиментальную слезу, улыбнулась бабка. — Ну давай тащи, поглядим хоть, чего он там нахудожничал…

— Эй, а ничего, что я вообще-то ещё живой?!! — Да тю на вас, Никита Иванович! Нешто за ради таких мелочей нам работу Шмулинсонову оплаченную взад возвращать прикажете? А ну как он во второй раз не так расстарается да и, поди, денег заломит? Под гарантию, чё вы и впрямь без обману дуба дал и…

— Бабуль, — взглядом попросил я.

Яга мигом отвесила Митяю воспитательный подзатыльник и елейно обернулась ко мне:

— Дак мы его в горницу пущать и не станем. Тока гроб занесём. Ты уж не прогневайся, а?..

В этот момент кто-то деликатнейше поскрёбся в дверь и прокашлялся. Если, конечно, вы можете представить грассирующий кашель с местечковым акцентом…

— Шмулинсон?! — в ужасе переглянулись мы. Яга сориентировалась быстрее всех, одним махом выдрала из-под меня мятую простыню да меня же той простынёй и накрыла. С головы до пят, как положено. Подскочивший Митька сорвал со стены тяжеленную икону и бухнул её мне на грудь, так что я чуть не застонал от боли, а сам встал в стороночке с самым скорбным выражением лица. Моя домохозяйка ещё раз поправила простыню, чтоб я не подсматривал, и смиренно, опустив очи долу, отворила дверь.