Читать «Падение Кимас-озера» онлайн - страница 18

На ближайшем доме развевался белый флаг. На крыльце этого дома стояли четыре вооруженных человека.

Я оглянулся: метрах в двухстах позади меня кончался неровный лес, и никого из моего отделения я не увидал. Я ушел далеко вперед.

Люди у крыльца стояли довольно спокойно. Они заметили меня.

Повернуться и итти назад было бессмысленно, три-четыре пули влипли бы тогда в мою спину. Оставалось итти вперед. Я так и сделал. Я шел размеренно, медленно, спокойно, думая о том, как бы дороже запросить с них за мою жизнь.

Я старался замедлить каждый свой шаг, выгадать каждую секунду, и потому, что я шел спокойно, не торопясь, держа курс на крыльцо избы с белой проклятой тряпкой, освещенной уже первыми косыми лучами встающего зимнего солнца, никто из стоящих у крыльца не шевельнулся, никто не взял винтовки наизготовку.

Чем ближе подходил я к деревне, тем виднее становилось мне, что у крыльца стояли лахтари из Финляндии; один из них откусил кусок хлеба, испеченного так, как не пекут нигде, ни в одном крае мира, кроме Финляндии, — особого рода пресные лепешки пекки-лейпа.

Я очень люблю пекки-лейпа, они напоминают мне годы моего раннего детства, и я уже тогда отлично знал, что во всей Карелии, за исключением разве Ухты, не умеют печь пекки-лейпа.

Я был уже в нескольких шагах от крыльца. Двое из наблюдавших за моим приближением вошли в избу, двое остались у крыльца. Я подошел вплотную к крыльцу.

— Здравствуйте, — буркнул я себе под нос, так, на всякий случай.

— Здравствуйте, ваше благородие, — ответили они, вытянувшись передо мной в струнку.

В первую секунду я даже опешил и взглянул на опушку. Ничто не говорило за то, что оттуда может сейчас кто-нибудь выйти.

Я стал медленно снимать лыжи.

Снял одну, снял другую. Два болвана, стояли вытянувшись передо мной в струнку. Белый капюшон балахона хорошо скрывал мой красноармейский шлем.

— Вольно! — скомандовал я и, очевидно, чем-то нарушил уставную формулу, так как парни весело перемигнулись друг с другом. Или, может быть, они играют со мной, как кошка с мышью? И я вспомнил избу в Паданах.

Где ты, Лейно, где штаб наш сейчас?

Я воткнул палки в утоптанный скользкий снег у крыльца и, медленно, вразвалку переступая со ступени на ступень, стал подыматься в избу.

— Надо сколоть лед со ступенек, — проворчал я, желая еще раз показать мое превосходное финское произношение.

— Будет исполнено, — ответил один из болванов, вытягиваясь во фронт и беря под козырек.

При этом он положил недоеденный кусок пекки-лейпа на лавку.

С каким бы удовольствием я сжевал его! Сразу захотелось есть.

«С пустым желудком легче перенести рану в живот», — вспомнил я изречение нашего курсового врача и переступил порог.

Очевидно, все шло, как ожидали эти дурни, потому что они не проявили даже малейшего признака удивления. Я видел все отлично.

Я и сейчас могу точно, подробно обрисовать все детали: как белые стояли, как лежал кусок хлеба на лавке, как слегка накренилась левая палка, воткнутая в снег, какого рисунка была резьба на наличнике двери.

Все чувства мои были обострены, и все это я помню отлично и не забуду до последней минуты моей жизни.