Читать «Победные трубы Майванда. Историческое повествование» онлайн - страница 23

Дорога была нелегка. Столетов нервничал. Чувствовалось, что каждый час, а тем более день промедления или задержки стоит ему очень дорого, но он старался не проявлять раздражения и был неизменно ровен и спокоен. По крайней мере — внешне. Генерал знал: Восток есть Восток, и о нарушении его вековых традиций не может быть и речи.

Но кроме правил этикета были и обычные трудности. Движение многочисленного кортежа затруднялось необходимостью переправляться через быстрые речки, пересекать узкие ущелья: надвигалась каменная громада Гиндукуша. Позади остались Кзыл-Котал и Кара-Котал — «Красный перевал» и «Черный перевал», за ними — лощины Мадер и Баджгах, пролегающие между скал, на склонах которых — кое-где в несколько этажей — виднелись входы в древние пещеры.

С большим напряжением сил путники преодолели грозный перевал Данданшикан — «Сокрушитель зубов», с полным основанием прозванный так жителями. Залитые солнцем и пышущие зноем долины сменялись мрачными скалистыми теснинами, где даже у привычных северян от холода зуб на зуб не попадал.

И члены миссии и казаки попеременно испытывали приступы лихорадки: на пути им пришлось пройти немало болотистых низин. Но они упорно и настойчиво сокращали расстояние, остававшееся до афганской столицы.

В районе Бамиана, как бы в вознаграждение за невзгоды дальнего пути, перед Столетовым и его спутниками предстало удивительное зрелище: за поворотом дороги в нишах отвесных скал вдруг возникли огромные каменные фигуры — древние статуи буддийских идолов в несколько десятков метров высотой. Путешественники застыли в изумлении.

«Бамианские колоссы» — так называлось это чудо.

— Разве может идти в какое-либо сравнение восхождение на кёльнскую колокольню или на купол собора святого Петра в Риме? — в экстазе размахивал руками Яворский, доказывая необходимость немедленно заняться осмотром гигантских статуй и попытаться взобраться на них. Доктору с полковником Разгоновым и проводником-афганцем удалось добраться до верха лишь меньшего «бамианского идола», так как лестница, которая вела на более крупную статую, оказалась разрушенной.

Наконец, миновав еще немало горных проходов и ущелий, посольство вышло к берегам главной реки Афганистана — Гильменда, а потом к перевалу Унай; близ него, но уже в противоположном направлении несла свои воды другая река — Кабул.

Богатая и разнообразная природа долин этих рек радовала взор путников, утомленных мрачными, суровыми красками окружавших их долгое время горных ущелий. Гранитные скалы живописно оттенялись здесь густой зеленью ухоженных садов, стройные тополя вздымали ввысь свои стволы, будто пытаясь дерзко соперничать с горными пиками. На склонах холмов виднелись отары овец и коз. В плотной листве деревьев золотыми искорками мелькали абрикосы. Над светлой линией журчащей воды нависли будто замершие ивы, а раскидистые чинары манили передохнуть под своей благодатной сенью. На пшеничных полях уже почти созрели крупные и тяжелые колосья.