Читать «Победные трубы Майванда. Историческое повествование» онлайн - страница 19

Да что загадывать: приказ отдан — надо выполнять его.

Генерал-майор аккуратно вложил бумаги в плотный конверт и выглянул в окно: оба его ординарца были на месте, у входа. Столетов вздохнул и стал готовиться к дальнему путешествию.

Офицеры и чиновники военно-народного управления Туркестанского края, как именовалась местная администрация, отдавали себе полный отчет в важности предписанных ярым-подшо распоряжений; о затяжке их выполнения не могло быть и речи. Поэтому обеспечение миссии всем необходимым шло экстренным порядком. Вскоре несколько экипажей с членами миссии, но пока еще без казаков покинули Ташкент.

В древнем Самарканде, бывшей столице царства грозного Тимура, к миссии присоединился казачий конвой. Значительная часть пути пролегала по горным тропам Средней Азии и Афганистана, и там можно было передвигаться только верхом.

2 июня (14 июня по новому стилю) участники посольства собрались в усадьбе начальника Зеравшанского округа генерала Иванова. Караван-баши Раджаб-Али — афганец со смуглым выразительным лицом руководил завьючиванием лошадей.

Прощальное слово начальника округа, и караван вытянулся по самаркандским улицам. Полуденное солнце изрядно припекало, особенно при полном безветрии.

Кончился город, кончились сады. В лицо дохнул палящий степной ветер. Дорога шла по широкой равнине, огибая отроги видневшихся на востоке крутых горных хребтов.

Первый переход немало утомил членов посольства. Наскоро поужинав, они рухнули на одеяла и кошмы, чтобы рано утром направиться по холодку к селению Джаму, последнему пункту русского Туркестана. За ним уже простиралась бухарская территория.

Генерал Столетов торопился. Педантичный Бендерский наметил кратчайшую линию следования до города Карши. Однако, к их общей досаде, пришлось сделать большой крюк и заехать в Чиракчи: местный бек, сын эмира, пожелал проявить гостеприимство. После обеда и ужина у бека, получив в подарок семь лошадей под парчовыми и бархатными попонами и с отделанными бирюзой уздечками, семь тюков халатов и сладостей — для каждого из членов посольства, — двинулись дальше.

Его руководитель вел деликатную, но непрерывную и настойчивую борьбу с бухарскими чиновниками. Они всячески старались, чтобы миссия следовала с торжественной медлительностью. Впереди ехали трое бухарских есаул-баши с золочеными жезлами в руках — символами высокого положения сопровождаемых ими особ. Эти своеобразные церемониймейстеры определяли места привалов и ночлегов и назначали остановки гораздо чаще, чем было нужно Столетову.

Но как бы он ни спешил, уклониться от визита к повелителю «Благородной Бухары» — эмиру Сеиду Музаффар эд-Дин-хану было нельзя. Надев парадную форму, русские путешественники, предводительствуемые мирахуром — придворным, ведавшим приемами, посетили находившегося в Каршинской крепости эмира. Тучный, пожилой, в белой чалме, полосатом сине-зеленом халате и желтых сафьяновых полусапожках, он сидел в кресле, глядя на входивших черными глазами из-под нависших бровей. В аудиенц-зале — большой комнате с голыми, чисто оштукатуренными стенами и двумя огромными коврами на полу — для гостей были поставлены семь стульев, обитых красным сукном.