Читать «Победные трубы Майванда. Историческое повествование» онлайн - страница 116
Нафтула Аронович Халфин
— Корнейль и так все знает, а другим это знать незачем.
— Не много ли ты берешь на себя со своими тайнами? — недовольно процедил Мухаммад Аюб-хан. Тем не менее он сделал знак придворным, чтобы они удалились.
— Сардар, для меня высокая честь говорить с тобой, но я предпочел бы иметь для этого иной повод. Что касается моих тайн, то, узнав их, ты тоже пожелаешь, чтобы они далеко не распространялись…
— Рассказывай же! Ты испытываешь мое терпение и дразнишь мое любопытство, — усмехнулся правитель, и в его облике снова промелькнули задорные мальчишеские черты.
— Сардар, мое имя — Файз Мухаммад. В армии твоего покойного отца, да позаботится о нем Аллах, я был кефтаном, комендантом Али-Масджида…
— Знаю этот форт. Недалеко от Джелалабада, где я жил. Но почему ты сейчас не в армии? И где твой военный мундир?
— В этом все дело. Я ушел из армии, потому что нас предают. Али-Масджид в руках врага, а я еду к тебе из Гандамака. Там твой брат — эмир Мухаммад Якуб-хан вел переговоры с миджаром Камнари, который пришел к нам вместе с войском инглизи. Эмир согласился принять договор, по которому мы признаем себя побежденными и отдаем врагу многие земли. Инглизи получают доступ в пашу страну, и в Кабул приедут их люди, чтобы там распоряжаться…
— Ты лжешь! — Мухаммад Аюб-хан в ярости ударил руками по подлокотникам и вскочил с кресла. — Не мог Якуб-хан так поступить! Нас не разбили в бою. Не знаю, кто и зачем тебя подослал, но ты лжешь!
— Я боялся, сардар, что ты не поверишь мне. Мы все очень любим родину, и, если бы мне сказали, что афганец готов ее предать, я тоже назвал бы это ложью. На нашу беду, я говорю правду.
— Лжешь! Утром ты спас мне жизнь. Только это удерживает меня от приказа отрубить тебе голову. Да и этому корнейлю в придачу — за компанию.
Когда разговор зашел о его голове, стоявший до того молча Мурад Алим насторожился. Он выступил вперед:
— Сардар, отец Файз Мухаммада погиб в бою с инглизи, а сам кефтан был преданнейшим слугой покойного эмира: я его знаю давно. Посуди, неужели он пересек весь Афганистан только за тем, чтобы подвергнуть испытанию твою проницательность?
— Кто знает… может, враги подкупили его, чтобы рассорить нас с братом.
— Нет, сардар, — снова заговорил Файз Мухаммад. — Я хотел предупредить тебя о том, что ты и без меня узнаешь, но, может статься, поздно. А приехал я сюда еще и потому, что у тебя есть войска для защиты родины. Ты сильнее всех других вождей, и только ты сможешь противостоять инглизи и Кабулу, если они вступят в сговор. Готовь оружие, готовься к борьбе!
— Ты еще не доказал, что они вступили в сговор, — сердито, но заметно остывая, произнес правитель.
— И не смогу доказать, если Мухаммад Аюб-хан сам не захочет в том убедиться. Поэтому посади меня под замок и пошли в столицу самых быстрых гонцов. Когда они вернутся и скажут, что я солгал, можешь казнить меня. Но они подтвердят мою правоту!
— Так я и поступлю.
Правитель хлопнул в ладоши. Вошли везир с мирзой и слуги. Аюб-хан распорядился, чтобы Файз Мухаммада посадили под стражу в одну из комнат дворца, а также разыскали и привезли к нему Гафура.