Читать «Победные трубы Майванда. Историческое повествование» онлайн - страница 112

— Великолепно! Блестяще! — откликнулись слушатели.

Один лишь хозяин некоторое время молчал, шевеля губами, будто пробуя что-то на вкус. Наконец вице-король внушительно произнес:

— Очень, очень неплохо, милый Альфред! И должен подчеркнуть: мне эта вещица нравится не только с поэтической, но и с философско-политической точки зрения…

Глава 13

ГАНДАМАК — НЕ ДЛЯ АФГАНЦЕВ!

Силы Гафура, измотанного длительным путешествием, были на исходе. Он держался мужественно до конца и едва живой от усталости въехал с отцом в расположенный неподалеку от ворот Кутабчак караван-сарай Ходжи-Расула. Когда лошади были привязаны к одному из столбов, поддерживавших навес, он почти рухнул на кошму, покрывавшую деревянный настил для приезжих, и моментально уснул. Кефтан умылся, поел и, возблагодарив Аллаха за благополучное прибытие в Герат, отправился в город.

Одна мысль преследовала его неотвязно: сможет ли гератский правитель по-настоящему осознать, что грозит стране. Ведь ему немногим больше двадцати… Погруженный в раздумье, Файз Мухаммад бродил по улочкам и переулкам, стараясь не удаляться от постоялого двора. Он обходил редких прохожих, не замечая их, прижимался к дувалам, если навстречу двигалась арба или нагруженный ишак. Подсознательно отметил, что с ним разминулся какой-то усатый верзила в красном английском военном мундире с пуговицами разных цветов и формы, но не обратил на это внимание, зная, что афганские офицеры (да и не только офицеры) любят щеголять в таком наряде, надевая его поверх длинных полотняных рубашек и шаровар.

Через несколько мгновений, однако, перед тезинцем возник тот же красный мундир, затем он ощутил резкий толчок в плечо, и на всю округу разнесся басовитый возглас:

— Шайтан меня забери, кажется, на нас снизошла благодать пророка!

Кефтан узнал старого знакомца, Мурада Алима, вместе с которым служил на границе. Балагур и весельчак, Мурад Алим нередко обыгрывал имя друга — Файз, означающее по-арабски «милость», «благодать». Любитель весело пожить, он часто жаловался, что жизнь в захолустье — это наказание, и добивался перевода в какой-либо крупный город.

— А я тебя сразу и не узнал, дорогой Файз! — продолжал грохотать Мурад Алим. — В каком ты виде… Мы расставались кефтанами. Тебя, что, выставили из армии?

— Сам ушел. А ты высоко поднялся, — Файз Мухаммад заметил на мундире приятеля нашивки корнейля, или полковника.

— Здесь это несложно. Мухаммад Аюб-хан заботится о войсках. Ему очень нужны опытные люди. И тебе найдется хорошее место. Но расскажи толком, что произошло.

— Не здесь же. Пойдем в караван-сарай.

Появление корнейля вызвало у владельца постоялого двора порыв усердия и льстивого восторга. Он немедленно переместил Файз Мухаммада с сыном в отдельное помещение. Тут же были поданы чайники с чаем — традиционное начало всякой трапезы на Востоке. Затем появился внушительных размеров ляган, блюдо, с ароматным золотистым пловом. Корнейль выказал завидный аппетит. Его правая рука с непостижимой ловкостью метнулась к горке риса, пальцы молниеносно начали сбивать катышки из риса и мяса, тут же исчезавшие во рту. Тезинцы с восхищением наблюдали за мельканием руки корнейля. Они изрядно проголодались и ели с удовольствием, но поспеть за ним не могли. Энергия Мурада Алима не ослабела и после того, как принесли новый ляган. Когда и тот был опустошен, он тщательно собрал и отправил в рот последние крупинки риса, выдохнув с явным сожалением: