Читать «Любовь Полищук» онлайн - страница 44

О последней встрече с Любой Настя запомнила очень многое. Запомнилось, что она очень много смеялась. И хотя Настя видела, что ей там больно, там больно, она – смеялась! И очень прямо держала спину…

Алексей Кирющенко был одним из режиссеров-постановщиков последней работы Любы – телесериала «Моя прекрасная няня». Они с ней прекрасно ладили. У него была вахтанговская школа, которая, прежде всего, предполагала показ, и когда он показывал Любе, что и как она должна делать в кадре, она приходила в восторг. Ей нравилось, что режиссер сам понимает, чего хочет от актеров. Ведь ей так часто приходилось сталкиваться с обратным. Много внимания она уделяла тексту: если ей что-то не нравилось, Алексей шел актрисе навстречу и переписывал. Особого фанатизма в ее отношении к этой работе не было, все-таки она понимала, что снимается не самый главный шедевр в ее жизни. Но если на площадке появлялся хороший партнер, у нее тут же загорались глаза, Люба импровизировала и буквально фонтанировала эмоциями, находя для своей героини все новые и новые краски. У нее была итальянская школа актерской игры – очень экспрессивная, эмоциональная, она же по образованию была эстрадной актрисой. Ее раздражали люди, лишенные чувства юмора. Это тоже сразу же было заметно – у Любы начинали ходить желваки, но воли своим чувствам она никогда не давала и Алексею своего недовольства не высказывала. Просто пахала, не делая себе послаблений и ни на что не жалуясь.

Люба была из старой актерской школы, для которой на первом месте была работа, а все остальное – потом. Хотя, надо сказать, что условия тогда были далеки от идеальных. «Мою прекрасную няню» снимали в стенах из гипсокартона, везде гуляли сквозняки, не хватало солярки для отопительных приборов. Но никто из актеров не жаловался – ни Заворотнюк, ни Жигунов, ни, тем более, Люба.

«Мою прекрасную няню» снимали блоками. После того, как был готов первый, Люба уехала. Ее ждали, а в это время доходила самая разная информация – что она в Израиле, лечится, что у нее какие-то проблемы со спиной. Но никто даже не предполагал, что диагноз настолько страшный. Алексей очень любил Любу, поэтому при встрече обязательно обнимал или поднимал ее на руки, но она всегда вскрикивала:

– Ой, спина!

Все думали, что у нее просто травма, справиться с которой современной медицине вполне под силу. Когда стало ясно, что Любины дела плохи, оставалось отснять только одну сцену – свадьбу главных героев. Кирющенко был против участия Любы в этой сцене, потому что понимал: ее жалостливых, тоскливых глаз, что бы он ни делал, от зрителей не спрячешь. Но потом все-таки решился.

Приехала Люба уже после химиотерапии, поэтому была исхудавшая, бледная, в парике – страшно было видеть эту красивую женщину в таком состоянии. Больше пятнадцати минут стоять Люба не могла, поэтому приходилось делать частые перерывы. Конечно, мощный темперамент остался при ней, она старалась работать сильно, ярко, но ее физических сил на поддержание темперамента уже не хватало. И это тоже очень больно было видеть – Люба ведь всегда лидировала на съемочной площадке, всегда выдавала на-гора массу актерских находок, а тут самой активной оказалась бабушка няни Вики, которая все время повторяла: