Читать «Принц-потрошитель, или Женомор» онлайн - страница 65
Блез Сандрар
Собака бесится все пуще. Ветрище воет в кронах деревьев. Слышно похрустывание ветвей. Открываю дверь. В избу врывается непогода. Керосиновая лампа гаснет. С усилием захлопываю дверь и прислоняюсь к ней, готовый стрелять.
И вдруг слышу свисток. Наша условная мелодия, тема Тристана. Распахиваю дверь и бросаюсь наружу с криком:
— Морик, Морик!..
Порывы ветра хлещут меня по щекам. Снаружи так темно, что я не вижу ни зги в шаге от себя.
Раздался голос:
— Привет, это я!
Голос Женомора.
Спустя какое-то мгновение я уже сжимал его в объятиях, потом схватил за руку и повел в избу.
— Собака на цепи. Входи. Можешь лечь на печи. Сейчас зажгу лампу, а то ветер ее задул.
Постараюсь все же навести некоторый порядок в мыслях и разобраться с датой.
Итак, я за руку ввожу Женомора в дом. Держусь поближе к печке и как можно дальше от пса. Закрыв дверь, иду зажигать лампу. Когда оборачиваюсь, вижу перед собой того самого человечка из поезда. Я так ошарашен, что револьвер, который у меня в левой руке, выстреливает.
Пуля попадает Женомору в ногу. Естественно, в правую, больную. К счастью, рана пустяковая, и я ее перевязываю. Пуля задела большой палец у основания ногтя.
Женомор ест под лампой. Раненая нога вытянута на стуле, поэтому сидит он скособочившись. Собака жмется к нему, и он время от времени дает ей корочки хлеба. Он освободил меня от забот о ней. Меня она хотела только сожрать, его же бросилась лизать. Что за чары исходят от него, если даже звери к ним не равнодушны?
Женомор все еще ест под лампой. Мне стыдно за неловкий выстрел. Я довожу похлебку до кипения. Поискав среди ящиков и бочек, нашел буханку хлеба, запас огурцов и мешок селедки. Обнаружил также большую литровую бутылку водки и, прежде чем поставить на стол, отхлебнул из нее хор-р-роший глоток. Суечусь я для того, чтобы не расспрашивать Женомора. Меня гложут подозрения. В голове бродят самые умопомрачительные догадки. Время от времени я искоса поглядываю на него. Заглянуть бы ему в душу, узнать, что там творится, что он делал эти дни.
Но скоро мое терпение лопается, его спокойствие выводит меня из себя. Чувствую, как от злости к горлу подкатывает ком.
— А знаешь, — небрежно бросаю я, наливая стопку водки, — та твоя шутка была совершенно идиотской.
— Какая шутка?
Даже глаз не поднял.
— Ну та, в поезде. Я тебя сразу раскусил. Тоже мне выдумка — пустая бутылка. Только бы пыль в глаза пустить.
— Ладно, старина, не кипятись. Признайся, что сперва здорово перетрухнул.
И весело посматривает на меня.
— Черт тебя подери с твоими шуточками, да скажешь ты наконец, что делал этой ночью в поезде?