Читать «Новейшая отечественная история. XX – начало ХХI в. Книга 1» онлайн - страница 12

Расслоение крестьянства на бедняков, середняков и зажиточных хозяев приобрело в эти годы новые черты. Наряду с количественным ростом как маломощных, так и на другом полюсе зажиточных дворов, имели место и качественные изменения, связанные с развитием товарно-денежных, рыночных отношений. У бедняков это проявлялось в расширении сфер приложения труда: они занимались домашними промыслами, наймом на временные работы, отходом на заработки и т.п. Зажиточным дворам было присуще использование наемного труда, приобретение купчей земли, усовершенствованных машин и орудий, минеральных удобрений, увеличение аренды. Иначе говоря, существование того и другого слоя было взаимосвязанным и взаимообусловленным. В противном случае бедняки бы вымерли от голода из-за постоянного дробления наделов, а крестьянские Колупаевы и Разуваевы, как и помещики, не имели бы рынка наемного труда.

Процесс размежевания разнился в зависимости от того, в какой степени крестьяне того или иного региона были обеспечены надельной землей. Разница в этом отношении между регионами была весьма значительной. Так, если в земледельческом центре много общин имели наделы по 3—6 дес. в среднем на двор, то в нечерноземной полосе по 7—10 дес. В Поволжье по 12—15 дес., в Новороссии по 15—20. В Сибири же существовала норма наделения крестьян землей в 15 дес. на мужскую душу, а в старожильческих селах Дальнего Востока – в 100 дес. Не меньшие различия существовали и в общероссийском масштабе между разными категориями крестьян: бывшие помещичьи имели в 1905 г. наделы по 6,7 дес. на двор, бывшие государственные – по 12,5, башкиры – 28,2, казаки – 52,7. Чем лучше крестьяне той или иной местности были обеспечены землей, тем выше был уровень их благосостояния, тем свободнее в их среде развивались капиталистические отношения, тем больший процент был там зажиточных, предпринимательских хозяйств.

В условиях общинного уравнительного землепользования, преобладавшего в большинстве регионов страны, надельная земля распределялась пропорционально числу мужских душ и благосостояние крестьянского двора зависело от числа семейных работников, а для хозяйств предпринимательского типа – прежде всего от размеров арендованной и купчей земли, за исключением регионов первичного хозяйственного освоения с наличием массивов свободной земли и с широко развитой системой захватного пользования надельной землей (Восточная Сибирь, Дальний Восток и др.). Как показывают данные земских подворных обследований, к аренде надельной, частновладельческой и казенной земли, а также к покупке ее в основном прибегали самые состоятельные хозяева, сосредотачивающие в своих руках подавляющую часть этой земли и обрабатывающие ее чаще всего не только семейными, но и наемными (как правило сроковыми или поденными) работниками. Если разница в обеспеченности надельной землей внутри общины между бедняками (посевы до 3 дес.) и зажиточными (с посевом более 10 дес.) достигала максимума 2—3 раз, то арендованной землей – 5—10, а купчей – 50 и более раз [3] .

Объективный же анализ данных земской статистики показывает, что в оскудевающем центре бедноты было от 30 до 50%, в Поволжье, на Украине, Северном Кавказе, Сибири и особенно на Дальнем Востоке (в среде старожилов-стодесятинников) значительно меньше. Если же исходить из сведений бюджетных обследований, учитывающих заработки и доходы крестьян от промыслов и торгового животноводства, можно считать бедняцкими, т.е. едва сводящими концы с концами даже в урожайные годы, примерно от четверти до трети дворов в центре и 15—20% – в районах без земельного утеснения. В центральных губерниях земельный голод испытывало большинство крестьян: 3/5 дворов получали основные доходы от промыслов и заработков.

Вот почему в деревне имела место острая социальная напряженность – миллионы крестьян испытывали недовольство своим положением и жили надеждой если не получить от власти, то силой захватить помещичьи земли.

Крупная буржуазия

Быстрое развитие промышленного производства обусловило возникновение и не менее быстрый рост в составе российского общества крупной буржуазии в качестве не только особого социального слоя, но и самостоятельной экономической и политической силы. Если к этой категории отнести предпринимателей с доходом более 10 тыс. руб. в год, то их численность поднялась с 25 тыс. человек в начале века до 40 тыс. в 1914 г., а с семьями примерно до 250—300 тыс. человек.

Основной средой, обеспечивающей пополнение рядов крупной буржуазии, являлись купечество и потомственные почетные граждане. По данным на 1913 г. в составе петербургских предпринимателей к этим сословиям принадлежали более 50% их общей численности, а среди московских – 40,9%. Хотя их доля со временем постепенно уменьшалась, среди членов правлений и советов крупнейших коммерческих банков и компаний продолжали доминировать представители известных купеческих фамилий: Гучковы, Рябушинские, Прохоровы, Елисеевы и др. Удельный вес дворянства среди этих двух ведущих отрядов российской буржуазии едва превышал 2,5% и имел тенденцию к понижению из-за растущего притока энергичных дельцов из низших сословий (крестьян, мещан, инородцев преимущественно еврейской национальности, иностранцев).