Читать «900 дней в тылу врага» онлайн - страница 97

Стрельба не прекращается. Она то затихает, то вновь разгорается с прежней силой. Беспокоит тревожная мысль: как смогли каратели подобраться к нашему лагерю? Ведь шли-то они, как видно, не по следу. Неужели кто указал им это место? Может быть, Фогель, не выдержав пыток, рассказал фашистам перед смертью о расположении наших землянок? Он был здесь однажды.

Вражеские пули цокают уже над лагерем. С деревьев падают срезанные ветки. Лошади, запряженные в сани с больными и ранеными, испуганно водят ушами и вздрагивают от близких хлопков разрывных пуль.

Раненые, поднимаясь на локтях, с беспокойством прислушиваются к стрельбе, настойчиво требуют дать им на всякий случай гранаты. Я подхожу к повозке, где лежит политрук Богданов.

— Как чувствуешь, Юра?

Богданов улыбается и, подбросив на ладони гранату-лимонку, говорит:

— Еще не иссякла казацкая сила, еще есть порох в пороховницах…

Мы оба смеемся.

В это время навстречу немцам спешно уходят два заслона из отряда Лопуховского, разведчики Вали Разгулова и почти половина моего отряда во главе с Соколовым и Поповцевым.

Каратели нажимают. К землянкам с неутешительными вестями возвращаются раненые:

— Там их — как собак нерезаных.

— Эсэсовцы, полицаи, жандармы с трех сторон лезут.

Бой приближается к лагерю. В коротких паузах между выстрелами слышны крики сражающихся людей. Немцы пускают в ход минометы. Гулкое эхо минных разрывов несется по лесу.

Туда, где слышны крики, верхом на коне мчится Назаров. Его долго нет. Когда наконец он возвращается, приказывает немедленно отправить раненых к небольшой речушке Кудке, под прикрытие крутого берега.

— Остальным — занять оборону, — командует комбриг.

Каратели наседают, окружая нас полукольцом. К штабу бригады то и дело подбегают взволнованные, мокрые от пота связные, плетутся раненые. Несколько человек несут на руках убитого.

Через некоторое время Назаров высылает к местам боя связных с приказом: всем отойти к лагерю. И когда бойцы, сдерживавшие натиск врага, соединяются с нами, а каратели, окрыленные успехом, выскакивают из-за деревьев, комбриг командует:

— Огонь!

Как будто разорвался кусок крепчайшей парусины. Забили сразу десятки автоматов и пулеметов.

— Бей гадов! — кричит Поповцев.

— Кроши их! — слышится голос Беценко.

Немцы откатываются назад. Шум боя сразу стихает.

Оборону мы не снимаем до вечера. Каратели еще раз пытаются пробиться к землянкам, но получают достойный отпор.

К исходу дня, когда снег начал отливать вечерней синевой, мы тихо ушли из лагеря.

На берегу реки соединились с бойцами, охранявшими раненых.

После короткой остановки двинулись по лесным просекам дальше. Темнота, глубокие сугробы, пни и коряги выматывают силы. Люди спотыкаются, падают. Лошади едва тянут тяжелые сани. За ночь бригада исколесила километров тридцать.

Утро застигло нас близ неприметной деревеньки. Кругом — ни одного выстрела. Все тихо. Мы знаем из опыта: если немцы до обеда не пришли, после — они уже не придут. Можно смело отдыхать до вечера. Но на этот раз гитлеровцы нарушили свое правило. Они нагрянули сюда во второй половине дня. Это были вчерашние каратели. Путь, который мы с трудом преодолели за длинную ночь, фашисты легко прошли днем за пять часов.