Читать «Собрание сочинений в 6 томах. Том 3. Франческа да Римини. Слава. Дочь Иорио. Факел под мерой. Сильнее любви. Корабль. Новеллы» онлайн - страница 296

Когда старший сын Луки подошел к ней и потребовал платы за перевозку, прежде чем паром отчалит от берега, она не поняла, в чем дело. Мальчик звякнул монетами, полученными от одного из пассажиров, и громко повторил свое требование, думая, что госпожа оглохла от старости.

Увидя, что другие пассажиры достают из кармана деньги и платят, она опомнилась и сделала то же самое. Но заплатила она больше, чем следовало.

Мальчик дал ей понять, что у него не будет сдачи, но она не поняла его.

Тогда он, лукаво ухмыляясь, взял все деньги. Присутствующие улыбнулись той хитрой усмешкой, которая обыкновенно бывает у крестьян, присутствующих при мелком обмане.

— Едем? — сказал один из пассажиров.

Лука, до сих пор возившийся с якорем, оттолкнул паром, который плавно двинулся вперед. Берег, казалось, убегал вместе с камышом и тополями, извиваясь, как серп. Солнце ярко освещало всю реку, чуть-чуть склоняясь к западу, подернутому фиолетовой дымкой. На берегу еще можно было различить фигуры жестикулировавшей группы людей, то были нищие, издевавшиеся над идиотом. Порой ветер доносил обрывки слов и смех, похожий на шум волн.

Гребцы, обнаженные до пояса, изо всех сил налегли на весла, чтобы преодолеть силу течения. Донна Лаура видела почерневшую спину Луки, на которой резко обозначались ребра, пот лил с него ручьями. Слегка расширившиеся, неподвижные, мутные глаза ее уставились в одну точку.

— Приехали, — сказал один из пассажиров, вынимая из-под скамьи свои вещи.

Лука вытащил якорь и бросил его у самого берега.

Паром снова поплыл по течению, насколько позволяла веревка, потом дрогнул и остановился. Пассажиры соскочили на землю, спокойно помогли старой баронессе сойти на берег и пошли своей дорогой.

Все пространство по эту сторону реки было усажено виноградом. На виноградных кустах зеленели маленькие гроздья.

Несколько деревьев там и сям поднимались над ровной поляной.

Донна Лаура осталась одна-одинешенька на этом лишенном тени берегу, не ощущая ничего, кроме непрерывного биения артерий и зловещего глухого шума в ушах. Почва ускользала у нее из-под ног, и ей казалось, что ноги ее вязнут в тине или песке. Все предметы вокруг нее как будто кружились и рассыпались, и все они, не исключая ее самой, казались туманными, отдаленными, давно забытыми и погибшими навеки. Безумие уже охватывало ее мозг. Вдруг перед ее глазами промелькнули какие-то люди, дома, другая местность, другое небо… Натолкнулась на дерево и упала на камень, поднялась. Ее дряхлое, ослабевшее тело как-то жалко и вместе с тем смешно пошатывалось. Седые волосы, опаляемые солнцем, блестели ярче всех прочих окружающих ее предметов.

В это время нищие на другом берегу потехи ради уговорили идиота броситься в реку и доплыть до госпожи за милостыней. Они столкнули его в воду, предварительно сняв с него отрепья. И идиот поплыл, как собака, под градом камней, мешавших ему вернуться обратно. А эти люди-звери свистели и выли, наслаждаясь своей жестокостью. Когда течение унесло идиота, они стали бегать по берегу и неистово кричать: