Читать «Тревожное время» онлайн - страница 7

1. Культ государства, в котором соединяется в разных комбинациях преклонение перед силой, наивная уверенность, что на Западе хуже, чем у нас, благодарность «благодетелю»-государству и в то же время страх и лицемерие.

2. Эгоистическое стремление обеспечить свое и своей семьи благополучие, «живя как все» — с помощью блата, воровства, покрываемого начальством, и обязательного лицемерия. Но одновременно — у лучших — есть желание добиться этого благополучия своим трудом, своими руками, но при этом оказывается, что все равно надо ловчить и лицемерить.

3. Идея национального превосходства. Тяжелые, истерические и погромные формы принимает у некоторых русских, но и не только у них. Как часто приходится слышать — тратимся на этих черных (или желтых) обезьян, кормим дармоедов. Или — во всем виноваты эти евреи (или — русские, грузины, чучмеки — т.е. жители Средней Азии). Это очень тревожные симптомы после 60 лет провозглашаемой «дружбы народов».

Официально коммунистическая идеология — интернационалистическая, но втихую используются националистические предрассудки (пока с некоторой осторожностью, и я надеюсь, что эти силы не будут развязаны — после классовой ненависти нам только не хватает расовой; националистическая идеология, как я убежден, опасна и разрушительна даже в ее наиболее гуманных на первый взгляд «диссидентских» формах). Мало кто воспринимает всерьез лозунги построения коммунизма, когда-то (пусть в результате некоторого смешения понятий) отражавшие стремление к справедливости и счастью для всех на Земле. Но зато в пропаганде внутри страны усиленно эксплуатируется общенародная трагедия войны и та гордость, которая связана у людей с их активным участием в исторических событиях того времени. Ирония жизни в том, что только во время войны рядовой человек чувствовал свою значительность и человеческое достоинство в нечеловеческом мире террора и унижений. Усиленно эксплуатируется угроза войны, пресловутые американские базы, окружившие нашу страну, культивируется чувство подозрительности к проискам «империалистов». Народ, переживший страшные потери, жестокости и разрушения войны, больше всего хочет мира. Это всеобщее, наиболее глубокое, сильное и чистое чувство. Сегодня руководители страны не идут и не могут идти против этого самого главного импульса людей. Я хотел бы верить, что тут они искренни, тут они из автоматов власти становятся людьми.

Но и стремление людей к миру эксплуатируется, и это, быть может, самый страшный обман. Оно используется для оправдания всего негативного в нашей жизни — экономических неурядиц, сверхмилитаризации, для оправдания якобы «защитных» внешнеполитических акций — будь то Чехословакия или Афганистан, для оправдания закрытости и несвободы общества, для оправдания экологических безумств — уничтожения Байкала, лугов и пашен, рыбных богатств страны, отравления воды и воздуха.