Читать «Иди до конца» онлайн - страница 33

— Не понимаю, — вслух твердил Черданцев. Потом он сказал себе: «Черт с ними, прядется выкручиваться самому. Хоть бы Евгений Алексеевич скорей приехал!»

Он вытащил из ящика ворох накопленного материала, но не смог сосредоточиться. Он чувствовал усталость, почти бессилие. Перед ним была стена, ни перепрыгнуть через нее, ни прошибить ее. Он возвращался мыслью к разговору с Жигаловым. Если говорить начистоту, неожиданного в этом разговоре только то, что директор сказал о смешках и ухаживаниях за Ларисой. Лариса очень милая девушка, она ему давно нравится, но он слишком уважает Терентьева, чтоб пускаться в ухаживания за ней в его присутствии. Так что Ларису можно оставить в стороне… А все остальное — закономерно, даже неизбежно. Он ждал чего-нибудь в этом роде, ждал со стесненным сердцем с того самого дня, когда понял, что тема ему не по зубам. Вот его единственный просчет — он не подозревал, что все окажется так трудно… Это была его тема, он носился с ней долгие годы, с увлечением разрабатывал в дипломной работе, собирался углублять здесь, на этой фабрике науки. Ни одной минуты он не сомневался, что все пойдет как но маслу, для чего же тогда и возводить эти внушительные здания со всеми их механизмами и аппаратурой, для чего собирают в них самые умные научные головы страны, как не для глубоких разработок трудных проблем? Все загорятся, все примут участие, навалятся чохом — так ему представлялось когда-то, именно потому он с такой убежденностью боролся за эту свою тему. Но здесь у каждого свое задание, свои «естественные места», то, что мучит его, других не волнует… Щетинин не пустил его в свою группу — это был первый провал… Нет, я и тогда не пожелал сдаваться. Раз все работают поодиночке, «у своих станков», как выразился сегодня Жигалов, попробую и я, чем я хуже других! Я не хуже других, я просто не тот, что другие… На кого теперь жаловаться? На папу с мамой, родивших меня таким? На Шутака, который раз в месяц способен уделить мне часок, в то время как мне нужна ежедневная, ежечасная помощь? Научное производство, как о нем пел Жигалов, — где оно? Собрали тех же кустарей в одном, до предела индустриализированном здании, и оставили каждого корпеть поособь — только всего!

— Ладно, ладно! — сказал Черданцев вслух. — Тебе же объяснили — таков закон! Против закона не попрешь.

Он снова включил аппаратуру, а когда в комнате все загудело на разные голоса, взялся за бумаги. Он механически проделывал привычную работу — сводил анализы в таблицу, строил графики. Их теперь было много, этих графиков, целая папка — добросовестно проделанное исследование, то самое, что называется на ученом языке «экспериментальная база».. На подобном солидном фундаменте оставалось лишь возвести стройное здание объясняющей эксперименты теории, и работа была бы закончена. Этого он не мог сделать. Он помнил в подробностях, как все получается, но не сумел бы растолковать, почему получается так, а не иначе. Зазубренных в институте курсов для такого дела не хватало. Тут надо было пускаться в рискованные гипотезы, создавать свои модели реакции. Это была работа для теоретика, фантаста и мечтателя, какого-нибудь там нового Вант-Гоффа или — в масштабе их института — того же Терентьева. Ему, Черданцеву, по плечу простой интеграл, но даже несложное дифференциальное уравнение его пугает — тут уж не до теоретических разработок!