Читать «Москва (сентябрь 2008)» онлайн - страница 55

Главное - построить развязку.

Открой у нас кредитную карту «Везунчик»! Прилетел, снял с карточки налик и улетел!

Ну почему я Москвы не знаю? Третьяковский проезд знаю, Тверская, Манежка. Поклонка, опять же.

Я что, дура, что ли, к нему возвращаться? Он мне цветка нормального в жизни не подарил.

Люди, умеющие зарабатывать деньги, люди, умеющие принимать решения, люди, умеющие отвечать за свои слова.

За Сулеймана ответишь, падаль.

Да пошел ты со своей любовью! Что ты там можешь про меня помнить! Я тебя не знаю, понял? Я, может быть, вообще никого не люблю. Все, пока.

Город должен развиваться.

Ох, как же здесь жарко.

Как же здесь хорошо.

Город-сад

Валенки. Галоши. Сапоги. Валенки.

По- моему, ваш дворник на вас доносит.

Петр Евгеньевич, милый, отчего же вы у нас не бываете? Приходите к нам в пятницу. Мы собираемся у меня в Большом Власьевском. И, если что - у нас нет никаких разговоров о политике, только изящная словесность, обмен мнениями невинный, самый невинный. До встречи, мой милый.

Скажите мне, пожалуйста, драгоценная Анна Ивановна, только скажите, не думая о возможной обиде с моей стороны, скажите так, как чувствуете, как если бы меня здесь не было и вас расспрашивал бы какой-нибудь другой человек, скажите же мне, наконец - вы меня любите?

Дрова закончились. А выходить из дому - страшно.

Разрешение я вам, так уж и быть, оформлю. Документы получите у секретаря внизу, но ни о чем его не спрашивайте, только сообщите, что я вас прислал. Поезд, который вам нужен, отходит с Брестского вокзала. Но имейте в виду: если вы задержитесь в Москве, пеняйте на себя. Я ничем не смогу вам помочь.

Вымерший город совершенно заледенел и даже труп лошади, лежавший на Мясницкой улице, долгое время не разлагался.

В аптеку? Тогда вам нужно на Страстную площадь, до угла с Тверским бульваром. Где находится Тверской бульвар? Гм. Как увидите колокольню, так он вскоре и покажется с правой стороны.

Да! И пусть меня арестуют! Позвольте мне делать то, что я считаю единственно верным в этот трагический момент русской истории!

Позвольте вам этого не позволить!

Нет уж, это вы позвольте мне вам не позволить мне этого не позволять!

Холодно- то как, родной мой. Я так замерзла.

Простите меня, тысячу раз простите, но на том углу стреляли, и я не мог допустить, чтобы вы остались здесь в одиночестве. Как вас зовут?

Господи, Анечка, там трупы на лестнице. Кажется, мужчина и женщина. Впрочем, толком не разобрать.

Уезжайте немедленно.

Надзиратель, пробормотав нечто угрожающее, покинул нас, и в камере установилась относительная тишина. Кое-как защитившись от пронзительного ветра всем имевшимся у нас тряпьем, но все равно замерзая, мы, не имея иной возможности согреться и заснуть, завели отвлеченный разговор будто бы старых знакомых.

А знаете, Василий Карлович, мы напрасно полагаем, что в раю царит идеальная прохлада. Что до меня, то я убежден, что в раю очень холодно. Да-да, еще как холодно, и этот секрет я открываю вам вовсе не для того, чтоб вас утешить. Но не мы одни мерзнем. Даже ангелы, порхающие в тамошних кущах, зябнут и, укутываясь собственными крылами, украдкой, с едва заметной завистью посматривают вниз, на жарящихся грешников.