Читать «Жаркие горы» онлайн - страница 62
Александр Александрович Щелоков
— Спасибо, Николай Алексеевич. Я понял. Меня вы, во всяком случае, убедили. Теперь вопрос из чистого любопытства. Слыхал, как один парень, работавший на Афгане, сказал: «Там молодые не взрослеют, а стареют». Как вы по себе чувствуете — повзрослели или постарели?
— Знаю таких, товарищ майор, которые постарели. Но это не со всяким случается. Тем больше бывает жаль таких. Был у нас Валя Максаков. Сейчас отслужил и уволился. Хороший домашний мальчик. От хорошей доброй мамы. Сосунок, извините. Лирические стихи. Музыкальная школа. Все нежное, плавное. Потом вдруг с высоты лирики в грубое, жестокое дело. Вы никогда не видели человека, с которого содрали кожу? Я видел. И повзрослел. Валя тоже видел и — постарел. Я его буквально узнать не мог. Вроде сломалось в мальчике что-то. Я стал злее. Он — сгорбился…
Полудолин сидел потрясенный. Обняв колено ладонями, он покачивался взад и вперед, как маятник, даже не замечая, что делает.
Синяков замолчал.
Словно проснувшись, майор посмотрел на сержанта как-то по-новому. Протянул ему руку:
— Счастливо, Николай! Желаю успеха.
Они обменялись крепким рукопожатием.
— Кто вас рекомендует? — спросил Полудолин.
— Комсомольская организация. Секретарь у нас Вахтанг Гогиашвили. Потом ефрейтор Галкин и капитан Ванин.
Ефрейтора Галкина майор нашел в автопарке. Из-под открытого капота ЗИЛа, как из пасти чудовища, торчали ноги солдата. Обычная поза водителя, знакомая каждому, кто сжимал в руках баранку.
Полудолин извлек солдата наружу. Сели рядом. Майор протянул руку к груди Галкина и приподнял круглый тяжелый диск медали. Увидел контур танка, так непохожего на современные, и надпись «За отвагу». Осторожно опустил награду. Спросил:
— За что?
Солдат улыбнулся:
— О таких вещах, товарищ майор, только дома рассказывать положено. Там можно с беллетристикой. А вам что скажу? Представили, наградили.
Полудолин тоже улыбнулся. Он почувствовал доверие к этому открытому парню.
— Тогда расскажите о бое, после которого вас представили.
— Неудобно, — смущенно пожал плечами Галкин. — Все мы тут в одинаковом положении.
— Далеко не все, — сказал майор. — Я сам еще не крещеный. Или как тут у вас говорят — не обрезанный?
— Для офицера бой принять — без всякой заботы. Наблюдал за новыми. У офицеров никакой реакции. Солдату труднее дается. С мандражем.
— Вам лично трудно было?