Читать «Роман строгого режима» онлайн - страница 69

Женщина закрыла портативный компьютер и задумалась. Машинально перебрала стопку глянцевых журналов, лежащих под рукой, устремила ищущий взор за окно. Там было солнечно, в саду наперебой кричали птицы, яркое солнце прорывалось сквозь ворохи листвы и блуждало шустрыми зайчиками по подоконнику. По лицу молодой женщины сновали тени. Она о чем-то увлеченно вспоминала. Потом заставила себя прекратить это бессмысленное занятие, выгнала из головы все ненужное, отвлекающее от работы. Однако работать настроения уже не было. Она встала из-за стола, подошла к окну, где царило комфортное алтайское лето, прижалась к подоконнику и распахнула створки. Ей было не больше тридцати. Сравнительно высокая, с неплохой, хотя и какой-то обмякшей фигурой, одетая в джинсы, цветастую майку, выгодно подчеркивающую форму груди. Когда-то круглое лицо удлинилось, заострились скулы, но подбородок при этом остался мягким и округлым. Волнистые пепельные волосы обвивали макушку и фиксировались заколками, отчего ее голова казалась еще длиннее. У молодой женщины были грустные серые глаза, кожа высохла на солнце, немного шелушилась. Несколько минут она пристально смотрела на ухоженный садик, потом взглянула на часы, удрученно качнула головой: работа – тот еще волк. Если ты трудишься за тысячу верст от работодателя, это не значит, что можно целыми днями сачковать и ворошить призраки прошлого. Ей нужно ежечасно доказывать: что написано клавиатурой – не вырубишь и арматурой…

Но с работой определенно не везло – за углом звякнула щеколда. Заскрипела калитка, кто-то вошел на участок. И не один – как минимум двое, она отчетливо слышала, как поскрипывает гравий под ботинками. Молодая женщина отпрянула от окна, в глазах мелькнула растерянность. Или это что-то другое?.. В дверь бесцеремонно застучали. Она взялась за сердце, страшно стало. Но она пересилила себя, пошла открывать.

На крыльце стоял целый наряд сотрудников патрульно-постовой службы и беззастенчиво ее разглядывал. Молодые нахальные лбы, пыльная форма не самого приветливого темно-серого окраса.

– О господи… – сказала женщина, невольно припадая к косяку. – Ребята, вы ничего не напутали?

– Струве Татьяна Владимировна? – лениво произнес веснушчатый коп, мысленно раздевая открывшую женщину.

– Согласна, – помявшись, допустила женщина. – А в чем, собственно…

– Обувайтесь, – оскалился сержант. – Велено доставить вашу личность в управление.

– А это еще зачем? – оторопела Татьяна. – Эй, парни, вы чего? Я… арестована?

– Ага, права зачитывать не будем, – сказал посланец. – Не в том Гондурасе живем. Откуда я знаю, чего от вас хотят, дамочка, – велено доставить. Ну, пошли, пошли, – заторопился он, делая выразительные жесты. – Арестуют – посадят в тюрьму, не арестуют – домой вернешься. Все просто.

– В доме есть кто-нибудь еще? – спросил коллега сержанта – обладатель ершистых усов и пореза под глазом.

– Нет… – окончательно растерялась женщина. – Только я…

– Проверять будем? – нахмурился усач.

– А нам оно надо? – резонно возразил третий.

Подумав, все трое решили, что не надо. Женщине не позволили взять ключи, документы, даже закрыть окно в ее комнате! Хорошо хоть не тащили под локти, одаривая зуботычинами. Ее провели к распахнутой калитке, посадили на заднее сиденье легкового «УАЗа» и повезли в районное управление полиции – кратчайшей дорогой, через вереницу переулков. Машина подскакивала на ухабах (такое ощущение, что асфальт укатывали по рецепту сыра с дырками), женщина закрыла глаза, чтобы как-то отрешиться от пугающей реальности. С двух сторон ее подпирали здоровые лбы и от нечего делать ощупывали коленки. До «дружеского» изнасилования дело не дошло. Машина подкатила к двухэтажному зданию управления, отделанному кричащим сайдингом («Наш детский садик», – любовно говаривали труженики данной организации), пришлось выводить «арестованную» наружу. Приметы времени были налицо – на крыльце дежурил автоматчик в полицейской форме и подозрительно посматривал на всех входящих-выходящих. На выезде из парковки стояла полицейская машина с распахнутыми дверьми, и из каждой торчало по аналогичной физиономии. Всё это чем-то напоминало осадное положение. Задержанную препроводили в дальнюю комнату на первом этаже. Из мебели в ней имелись только стол, два стула и прыщавый опер из уголовного розыска, перед которым лежал список фамилий, причем половина уже была вычеркнута.

– Присаживайтесь, – проворчал работник, глянув в декольте нарядной майки. Женщина, поколебавшись, села. Сотрудник уголовного розыска приступил к допросу. – Имя, фамилия, род занятий… Ах, так вы у нас человек творческой профессии, Татьяна Владимировна. Иначе говоря, шибко грамотная? Трудитесь дизайнером, пописываете статейки в соответствующие сетевые и «обычные» издания, кропаете рассказики, любопытно, любопытно… И ведь не проверишь, верно? И со свободным временем у вас, стало быть, проблем не существует, и по району вы можете передвигаться в каком угодно направлении. А скажите, вы в последнее время общались с кем-нибудь из прошлого, так сказать?

– Послушайте, я уже десять минут пытаюсь понять, куда вы клоните, – рассердилась замороченная женщина. – Ну ладно, вам не жалко моего времени, так пожалейте хотя бы свое. Скажите прямо, что вы хотите?

– Скажу, – пожал плечами следователь. Он с любопытством разглядывал сидящую напротив особу. Скрипнула дверь, оба вздрогнули – в комнату для допросов вторгся раздраженный субъект в майорской форме, прислонился к стене и скрестил руки на груди. – Что вы можете сообщить, Татьяна Владимировна, о некоем Корчагине Алексее. Вы его видели в последнее время, что-то слышали о нем? Смотрите мне в глаза, – строго сказал следователь. – Ваш брат дружил с упомянутым человеком, и вы сами, насколько нам известно…

– Вот оно что… – Женщина расслабилась и засмеялась – язвительным, недобрым, но самым искренним смехом. – Выходит, эти слухи – не такие уж слухи, господа полицейские? Вы на самом деле ловите Корчагина, который сбежал-таки с зоны и хулиганит в нашем районе…

– Ведите себя прилично, Татьяна Владимировна, – нахмурился следователь, быстро покосившись на застывшую у косяка фигуру.

– Да фигня это все, – отмахнулась женщина и сделалась серьезной, только щеки немного побелели. – Уж поверьте на слово, господа, – что угодно, только не это. Да, мой брат дружил с Корчагиным – надеюсь, вы знаете, где сейчас находится мой брат и в каком он состоянии. Да, я была в него влюблена по молодости – мне кажется, это обсуждал весь город… – На мгновение ее глаза заволокла дымка воспоминаний. – И вы прекрасно знаете, было ли это чувство взаимным. Я отправляла ему на зону несколько писем – он не ответил НИ НА ОДНО. Я бросила это занятие – и ничуть об этом не жалею. Если вы считаете, что по приезде в Аргабаш он тут же заявится ко мне… то ради бога, это ваше право. Можете пост поставить у моей двери – мне плевать. Все прошло, господа полицейские, – заявила она с какой-то надрывной злостью и посмотрела открытым взглядом на насупленного майора. – В текущий момент Алексей Корчагин меня абсолютно не интересует. И мне безразлично, сел ли он безвинно или за то, что совершил. Еще вопросы? Ах вот оно что… – она натянуто усмехнулась, видя, что полицейские не шевелятся, пожирают ее глазами. – Вы хотите бросить меня за решетку и пустить слушок, что будете пытать и насиловать, пока Корчагин не придет сдаваться? Успехов, господа… – Карикатурная гримаса перекосила в общем-то приятное лицо. – Корчагину всю жизнь на меня было плевать, думаете, он придет? Ха-ха… – Женщина откинулась на спинку, и было непонятно – то ли смех ее разбирает, то ли истерика.

Майор у стенки сморщился, как урючина, сделал знак оперу – выйди в коридор. В коридоре он зашипел ему в лицо, а тот побледнел, растерялся.

– Старлей, ты тупишь, ты хреновый физиономист – по глазам же этой бабы понятно, что она не при делах… Может, и любит еще своего Корчагина, но нам-то от этого какой прок? Она бы, может, и побежала за ним, вот только он никогда не позовет ее. Помню я эту драматическую историю – ему в натуре на эту телку было с колокольни плевать, другая у него имелась… Так что гони ее к чертовой матери, ты только время теряешь. Прорабатывай других. И домой не уйдешь, пока не добьешься ощутимого результата…

– Я понял, товарищ майор, – сглотнул опер. – Просто так ее выгнать?.. Может, понаблюдаем за ней?

– У тебя избыток людей? – разозлился начальник управления. – Старлей, занимайтесь нужными делами, а не этим мудозвонством! Ну, если, конечно, ты за бесхозной бабой не собрался приударить…

Через двадцать минут, все еще пунцовая от возмущения и прочих эмоций, Татьяна дошла до дома, взбежала на крыльцо, заперлась. Кинулась в комнату, бормоча под нос ругательства, закрыла окно. А когда повернулась, ее приморозило к полу! Чуть душа от тела не отошла! В дальнем углу, переминаясь с ноги на ногу, с виноватым лицом стоял мужчина и пытался улыбнуться. Женщина задрожала, боялась пошевелиться, такое ощущение, что все суставы залили суперклеем.

– Батюшки, Преображение Господне… – только и нашлась она. – Явился – проблемный сын своего отца…

Он сильно изменился – стал сухим, каким-то темным, возмужал, окреп. Но, конечно, она его узнала! И все вернулось на круги своя – ничего не изменилось! Она уже купалась в собственном поту, желудок становился пустым и начал путешествие к горлу. Лицевые мышцы сводило судорогой. Только бы он этого не понял, что она волнуется, не сделал правильных выводов…

Она задыхалась, не могла продохнуть во все легкие. А мужчина как-то опасливо приблизился.

– Привет, Тань…

– Привет…

– Ты в порядке?

– Нет… Вот, стою… – И добавила зачем-то: – Объятая ужасом… Ты в моем доме? – как-то тупо спросила она.

– Ну, в общем-то, да, – он немного растерялся. – У тебя окно было открыто. Не смог удержаться, залез. Как поговорила с полицейскими?

– Нормально… По душам… Все им рассказала, что думаю о них и о тебе…

– Могу представить… – Он подошел, как-то неловко ее обнял, чмокнул в щеку. Оба зарделись одновременно – Алексей покраснел, а у Татьяны глаза наполнились слезами.

– Прости, – смутился он. – В общем… вот. Ты, кстати, знаешь, что у тебя туалет забился?

– Знаю… – прошептала Татьяна. – Он забился так, что пушкой не пробить. Это от соседей приплыло – тут очень хитрая система канализации. Рук моих на это не хватает, а сантехники не торопятся – у них очень много важных заказов, за которые им платят прямо в карман… Неудобства – во дворе, Лешенька, в старом резервном сортире. Извини…

– Ничего, я все отремонтировал, пока ты общалась с полицией…

– Вот спасибо, – удивилась она. – Ну, хоть какой-то с тебя прок…

Она расслабилась, продохнула, успокоилась.

– Вот это да… – прошептала она. – Выходит, наши полицейские не такие уж тупорылые, просто они опаздывают на один шаг…

– Выходит, так…

Она поедала глазами смущенного мужчину. В общем-то, какая разница, зачем он сюда явился? Понятно, что не соскучился, но все равно… Она осмотрела его с головы до ног, как коня, которого собралась покупать, потрогала бицепс под рубашкой, вздохнула.

– А знаешь, Алексей, вот если бы не цвет лица, который у тебя какой-то опасный, и не эта подозрительная седина на висках – то ты просто бог…

– Ладно, не хвали, – стушевался Алексей. – Лягу в гроб, тогда и начинай. А вот ты, Татьяна, точно похорошела. Я тебя не узнал… Честное слово, ты сильно похудела, лицо изменилось…

– Но, по ходу, такая же дура… – констатировала Татьяна, с усилием отрывая от него взгляд.

– Ты теперь такая ироничная…

– Ой, да ладно, – отмахнулась девушка. – Тем и спасаюсь. Высшее образование обрела – сменила отношение к миру. Плюс еще немножко наблюдательности… Ты бросаешь нескромные взгляды на холодильник, нет?

– Бросаю, – вздохнул Корчагин. – Виноват, Татьяна, не успел поесть. Дела закрутили…