Читать «Воздушные дуэли. Боевые хроники. Советские «асы» и немецкие «тузы». 1939–1941» онлайн - страница 148

Никогда – ни до и ни после боев на Западе в мае – июне 1940 г. – немцы не использовали такую сильную и многочисленную группировку своей авиации, которая по состоянию на 10 мая насчитывала 4050 самолетов всех типов и различного назначения [139] . Для сравнения, через два года – против СССР, к 22 июня 1941 г. люфтваффе имело в своем составе 3509 самолетов всех типов [140] .

Версия о выводе из строя французской авиации, в основном на земле, в первые часы или дни войны, была использована нацистской пропагандой еще до завершения воздушной кампании во Франции. Затем она появилась в первых послевоенных трудах немецких историков [141] , которые советская историческая наука практически полностью заимствовала! Эта версия существует до сих пор и никем, за исключением А. Степанова [142] , не была пересмотрена, хотя впрямую связана с объяснением причин неудач ВВС РККА в начале Великой Отечественной войны.

При подробном рассмотрении основных положений данного тезиса вырисовывается, однако, совершенно иная картина. Одними из первых, кто усомнился в соответствии реальности объявленных немцами астрономических потерь французской авиации, были офицеры высшего комсостава ВВС Красной армии, получившие боевой опыт в Испании. Это очень четко проявилось, в частности, на совещании высшего руководящего состава РККА 23–31 декабря 1940 г., на котором обсуждались важнейшие вопросы развития Красной армии всего лишь за полгода до начала Великой Отечественной войны. В докладе начальника Главного управления ВВС генерал-лейтенан та П.В. Рычагова «Военно-воз душные силы в наступательной операции и в борьбе за господство в воздухе» было прямо заявлено, что задача уничтожения авиации противника на аэродромах является «наиболее сложной» и «представляет большую трудность. Большинство таких налетов будет постигать не удача» [143] . «Основным является воздушный бой. Я не верю тем данным, которые мы имеем в печати и которые говорят о большом количестве потерь самолетов на аэродромах. Это, безусловно, неправильно. Неправильно, когда пишут, что французы на своих аэродромах теряли по 500—1000 самолетов» , – заявил генерал-лейтенант Г.П. Кравченко – командовавший ВВС Прибалтийского особого военного округа – при обсуждении доклада П.В. Рычагова [144] .

Советские авиационные командиры были правы, хотя их выводы и подверглись обструкции, например, в работах «Воздушная мощь Родины» (Шумихин В.С., Пинчук В.М. и др.); «Грозовой июнь» (Хорьков А.Г.).

Реальные цифры потерь французской авиации с 10 мая по конец июня 1940 года составили 795 самолетов, из них в воздухе было потеряно 320 машин, а в авариях – 235 и лишь 240 – в результате налетов на аэродромы [145] . Эти данные полностью опровергают тезис об уничтожении французской авиации первым же ударом.

В то же время и потери немецкой авиации достигли очень высокого уровня. Самый первый день военных действий стал рекордным по потерям немецкой авиации во всей Второй мировой войне! [146]