Читать «Большое сочинение про бабушку» онлайн - страница 22

— Типа того…

Потом Чуркины едят. Отец думает, что сын у него хотя и не отличник, но и не троечник. С умственным развитием у парня проблем нет. Даже на олимпиаде по математике пятое место занял. Вообще-то сын мог быть и отличником, учёба ему легко давалась. Но опять мешает отсутствие стержня. Надо над этим работать.

— Меня знаешь, как в школе называли? — в который раз за последний год спрашивает отец.

Костя знает. Отца называли уважительно: Жила. Зато мама называла его противно: Славик. А нового мужа она называет Толик. А Костю по телефону: Костик. Отец зовёт Чуркина-младшего сын или Константин.

— Константин, не давай себя унижать! — говорит отец. — Унижение, как ржавчина на самолёте: вроде сначала летать можно, а потом — крыло отвалилось!

Он уже год это повторяет, с того момента, как они с мамой развелись. Отец сильно старается выглядеть неуниженным. Но крыло у него отвалилось. Пока одно. Костя сам решил, что будет жить с отцом. Это не очень помогло: ведь с одним крылом всё равно не полетишь. Может, Костя и не крыло вовсе для отца, а парашют. Тоже неплохо. Так бы долбанулся со всего размаху об землю, а с сыном спустится плавно, привыкнет потихоньку. От Кости-то мама никуда не делась — час езды, и все каникулы и выходные можно с ней проводить, ему-то проще. А того, с кем она сейчас, можно и игнорировать, обогнуть…

Чуркин-старший наливает чай и берёт бесплатную газету. На первой полосе фоторепортаж из храма про славный праздник Рождества Христова.

— Господи боже мой, — бормочет Чуркин-стержень, поймав себя на мысли, что, может, нужно было венчаться, как бабушка просила.

Чуркин-младший заглядывает в газету с другой стороны. Но там только реклама ведьм, экстрасенсов и прочих колдунов плюс гороскоп на неделю.

— Во чёрт, — Чуркин-пружина ухмыляется, вспомнив, как мама последнее время читала гороскопы и запиналась, доходя до «разлада и семье».

Здесь Чуркины одинаково думают, что всё это — и на первой, и на последней — фигня, выдумки. Люди так деньги зарабатывают. Впарить человеку можно что угодно, главное — делать это с наглым уверенным видом. Чуркиным не на кого надеяться кроме как на себя. Чуркин-старший всю свою жизнь устроил так, как хотел, вот этими своими руками построил. И с выбором супруги не промахнулся: лучше на тот момент не было. И любовь была. Тринадцать лет — чем не доказательство. Его родители до смерти вместе прожили. И их родители тоже. Понятно, мужики, как бабушка выражалась, шмарили малость, не без этого, но ведь какое чувство ответственности было. Развод — позор был для обоих. Не стало стержня у людей, вот и болтаются. Что за свобода такая — хочу люблю, хочу разлюблю. Раздолбайство, а не свобода. Ребёнок порой так раздражать начнёт — прибил бы; а ведь и в мыслях нет, что ты его разлюбил. И тут тоже — перетерпи и дальше живи, делов-то; нет — собрала вещи, дверью хлопнула.

Если Чуркину-старшему не на дежурство, они вместе убирают со стола и расходятся: один — к телевизору, другой — к компьютеру. Через десять минут Чуркин-старший засыпает.