Читать «Пожитки. Роман-дневник» онлайн - страница 132

Катастрофа, одним словом…

Пробовал читать, ставил музыку – не пошло ничего. С годами одно благополучно закупилось, другое перекупилось, третье поменялось. На смену первичному восторгу пришло умиление, очарование, успокоение, разочарование. Мир искусства погрузился в апатию и кризис, родники пересохли, земля в душах перестала родить, мейджор-лейблы аврально снизили цены. Окончательный вопрос «а какой смысл?» создал парниковый эффект в масштабах, не знающих границ. Я вывел формулу преуспеяния для отдельно взятого физического лица. Эталонно самодостаточный человек, решил я однажды, может прийти в магазин и купить музыку, приобрести фильмы, которые ему сейчас нужны, в необходимом количестве, без судорожных оглядок на кошелек. Я часто видел таких людей. У них отсутствовал нимб над головой, они приходили без охраны, кое-кто выглядел более задрипанным, чем я. Только все они уходили со стопками новинок под мышкой, а я, раз в месяц купив один диск, как будто бы довольствовался отъятием капли от счастья размером с океан. Смущало другое: те, кто мог себе позволить и регулярно позволял, они… не выглядели счастливыми. Совершенно! Равнодушные, заведенные раз и навсегда, проезжающие мимо, промахивающиеся – вот какие характеристики следовало бы им давать, не рискуя согрешить против истины. В известном смысле мой зад был радостнее, чем их перед. Но я по-прежнему считал положение обеспеченных людей – точнее, их статус, их возможности – достойной целью.

Теперь я тоже так могу. Я до сих пор оглядываюсь на кошелек, однако периодически рискую закупать кино и музыку на килограммы ! Без охраны и без нимба, черпая образцы всемирного кризиса, уповая на вероятность хотя бы призрачного улова, иногда я получаю нечто возбуждающее меня, напоминающее о былом томлении сердца, о слезах, о свежести чувств. И только «опыт, сын ошибок трудных» остужает начинающую воспламеняться надежду. Все уже было, все уяснено. Остается лишь передать накопленный багаж следующему живому искателю, стоящему в очереди за мной, игнорируя его кажущуюся бездарность и стараясь не раздражаться от приступов восторга, которые провоцируют у него смертные вещи, давно для меня умершие и захороненные в общей могиле впечатлений.

Я сижу на своем рабочем месте и работаю над дневником. Прямо сейчас я пишу эти слова. Иногда отхлебываю из стакана дешевый виски со льдом и снова пишу. На расстоянии вытянутой руки от меня в кроватке лежит ангел Sofi. Она крепко спит. Лицо ребенка оформлено блаженством. Иногда лишь спонтанный мираж сознания или внутренний потуг организма заставляет ее издавать короткий всхлип или провоцирует гримасу – ненадолго. Sofi ничего еще не знает. Только начинает чувствовать. Надеюсь, что все узнаваемое ею послужит жизни. Сейчас, глядя на нее, я рассматриваю невинность, залезая тем самым в долг. Я непременно отдам его, помогая своей девочке выживать. Я – воплощенная нелепость – буду стараться…