Читать «Яблоко по имени Марина» онлайн - страница 34

Оля успокоилась и, отбежав на безопасное расстояние, с любопытством наблюдала за развернувшейся баталией. Куда только ее страх девался!

— Смелая собака, — заметила Оля. — Не зря вы ее кормите.

— Мы ее кормим не за что-то, а просто так, — заметил я. — А гусак тебя просто стращал. Он еще ни разу никого не клюнул — только пугает.

— Ага, — недоверчиво поежилась Оля. — Кто знает, что у него на уме. Ишь, как расщеперился!

Картошка уже выпустила гусиное крыло, отбежала на безопасное расстояние и, сбивая лапой пух с носа, ворчала на своего противника. А тот гоголем ходил по луже и, вытянув шею, победно трубил, воинственно хлопая себя крыльями по бокам, — показывал, что готов продолжить битву.

Дождь усиливался, пригибая к земле высокие мальвы во дворах, беспощадно колотя по широким листьям георгинов, сбивая со слив перезревшие плоды. Они закатывались в сырую траву, поблескивая желтыми, розовыми и фиолетовыми боками. Сливы в нашем поселке любили, и в палисадниках обычно росло сразу несколько их сортов. Весной они радовали глаз кипением белого, розового, красновато-желтого цвета — будто ленивый художник небрежно плеснул красками на еще голые, без единого листочка, корявые деревья. А ближе к осени среди прозрачно-зеленой листвы, начинающей покрываться бордовыми, желтыми, иссиня-черными пятнами, появлялись разноцветные гирлянды слив.

Стараясь не наступать на сливы-падалицы, я добежал до своего дома, взлетел по скользкому крыльцу и дернул дверь. На удивление, она оказалась запертой изнутри на крючок. Как же я мог забыть об утреннем предупреждении мамы, что она задержится на работе: у них кого-то провожали на пенсию, и по такому случаю намечался торжественный вечер, долженствующий плавно перейти в непременный в таких случаях долгий ужин. А папа с дядей Володей собирались пойти в свой народный театр. Как я понял, режиссер хотел показать новую постановку на каком-то смотре-конкурсе в городе и потому проводил репетиции чуть ли не каждый вечер и, что называется, до упаду: папа возвращался поздно, уставший, но в его глазах светился отчаянно веселый огонек: «Мы всем покажем, что и в глубинке есть настоящая культура, вот так!»

Значит, дома только Марина. Но почему она так долго не открывает? Я принялся барабанить в дверь еще громче.

Наконец, дверь открылась. Марина, растрепанная, в наспех наброшенном халатике, слабо улыбнулась:

— Извини, Пашка, я заснула.

Не дожидаясь, когда я войду в коридор, Марина, придерживая халат на груди, ринулась обратно в свою комнату, бросив на ходу:

— Пошла дальше спать. Что-то меня на дождь разморило…

Время было еще не позднее, и я позволил себе посмотреть телевизор, по которому как раз показывали «Кабачок 13 стульев» — смешную передачу о польских чудаках и чудачках. Марина обычно тоже ее не пропускала, но в сегодняшний вечер, видно, и вправду хотела спать. Что вообще как-то странно: обычно она допоздна читала, слушала музыку, что-нибудь вязала или шила — свои самые лучшие обновы она делала собственноручно. В сельпо, хоть Марина и числилась там не на самом последнем счету (все-таки бухгалтер!), даже по блату взять нечего: в промтоварный отдел завозили блеклые байковые халатики, однотипные платья из ситца, сатиновые шаровары да старушечьи тужурки и кофты мышиного цвета. На фабриках, где их производили, видимо, раз и навсегда кончились все другие краски, остались только серые, невыразительные, блеклые.