Читать «Играл духовой оркестр...» онлайн - страница 6

— Затерялся, поди-ка, конверт-то. Где ж он?.. Все там было написано… А куда Митина-то подевалась? — с нарастающей тревогой говорила она.

— Ты не суетись, бабушка. И положи бумаги — все равно читать без очков не можешь…

Нашли похоронную и на Митю. Марийка скользнула глазами по вылинявшим строчкам, беззвучно зашевелила губами.

— Во, тут указано, — сказала она, отдавая похоронную Нюше. — Дядя Митя пал геройски в бою у деревни Нойдорф. 20 или 23 апреля, цифры стерлись, не поймешь… А год тоже сорок пятый… А ну-ка, бабушка, дай еще взгляну. Нойдорф. На карте надо посмотреть. Может быть, мы проезжать там будем, если наш маршрут по этим местам пойдет.

— Дай бог. Да и где ему, вашему маршруту, еще идти, как не по этим местам!? — в голосе Нюши звучали надежда и радость, морщинистое лицо разглаживалось, хорошело.

— Эй, сороки, спать нынче будем? — в соседней спальне заворчал Михаил.

Марийка живо собрала бумаги, потянулась к выключателю, потушила свет. Нюша взяла сумочку и, споткнувшись впотьмах обо что-то, пошла из спальни к полатям.

— Спокойной ночи, бабушка, — зашептала ей вслед Марийка. — Завтра я сбегаю в школу, там большая карта есть, на ней даже все мелкие пункты указаны. Я поищу, это даже очень интересно…

Нюша влезла на полати и легла, ощущая в душе и в теле легкость и умиротворение. «Славная Марийка, она все сможет». Думая о завтрашнем дне, о дальней поездке внучки, о возможных переменах в своей жизни, которые принесет эта поездка, она опять стала опускаться в прошлое, слышать и видеть Варю, Гришу и Митю — живыми, молоденькими, веселыми…

II

Новый день у Нюши тянулся в ожидании Марийки. Та, как ушла утром в совхозную контору, и еще не заявлялась.

К полудню небо наполовину очистилось от холодных, похожих на жидкий туман, облаков. Солнышко позолотило стекла окон, на дворе завеселело. Нюша, надев шубенку, вышла и села на скамейку крыльца.

Дорога дымилась, подсыхала. А над головой, где-то в солнечной вышине, плыли нежно-картавые жалобные крики журавлей. Нюша вскинула голову и долго искала в небе привычные для глаза живые цепочки, но не нашла. От яркого света стало больно глазам, накатили слезы.

— Колесо́м дорога! Колесо́м дорога, — зашептала она и помахала невидимой стае. Вот так же в детстве кричали вслед журавлям, желая их возвращения.

Курлыканье удалялось, стихало. Нюша вслушивалась в него, на душе от чего-то было легко и грустно. Она подумала о своем старике, Пантелее Сидоровиче. Третий год лежит в гробу, в новом костюме и коленкоровой рубахе, в белых, связанных ею, теплых носках, и ждет ее. Сейчас и ему слышать бы крики журавлей и этот тихий золотой денек, когда везде и всем хорошо, когда и смерти, кажется, нет и никогда не будет, а кто умер, — не сгинул навечно, лишь отлучился ненадолго и где-то совсем рядом.

— Здравствуй, Анна Васильевна, — услышала она глуховатый басок.

Мимо, прихрамывая, шел Бучин, учитель местной школы. Небольшого росточка, но ладный, крепкий. Волосы у него светлые, с проседью, зачесаны по-ребячьи на правый бочок, отчего он выглядит моложе своих лет. А годов ему немало, шестой десяток разменял.