Читать «Закон землеройки» онлайн - страница 193

Глава 36. Рассказ о пропавшем коменданте

– Когда почти весь Энск был захвачен фашистами, – продолжил неспешное повествование настоятель, – генерал Пауль Обендорф назначил комендантом города некоего Алоиза Козински. Приказ об этом назначении до сих пор хранится в нашем краеведческом музее, но это так, к слову. Так вот Козински действовал поначалу в рамках непосредственных своих обязанностей: издавал указы о принудительном освобождении жилых помещений, сдаче крупного рогатого скота, запуске в работу мельницы и тому подобные. Однако вскоре переключился исключительно на монастырь и его окрестности, даже резиденцию свою туда перенес.

Сразу вслед за его переездом в монастырских башнях расквартировалась венгерская саперная рота, приступившая по приказу Козински к масштабным раскопкам. Полонское землячество, естественно, всполошилось, резонно заподозрив, что немцу известно об их сокровенной тайне. Подозрения еще более усилились, когда выяснилось, что «немец» отлично говорит по-польски. А уж когда тот, выпив однажды лишку, проговорился, что приходится двоюродным племянником правившему в Киеве во времена Первой мировой войны украинскому гетману, поляков и вовсе охватила паника. Оно и понятно: кому ж хочется, чтобы легендарную реликвию, бдительно охраняемую на протяжении столетий, немцы вдруг нашли и вывезли в Германию?!

Но вскоре из штаба южной группы войск коменданту пришел приказ отыскать на территории монастыря баллоны с крайне необходимым рейху взрывчатым реагентом. В приложенной к приказу ориентировке говорилось, в частности, что баллоны могут быть спрятаны в монастырских подземельях, и настоятельно рекомендовалось при обнаружении оных выставить подле них круглосуточный караул вплоть до прибытия специальной команды из Ростова-на-Дону. Узнав об этом от привлеченных к вывозу выкопанной земли местных жителей, поляки несколько успокоились.

Козински и впрямь вынужден был перебросить на поиски пресловутых баллонов бóльшую часть саперов, которые, по совету все тех же местных жителей, принялись копать траншею у южной стороны трапезной. В те же самые дни в небе над окрестностями Энска были замечены парашютисты, и капитан Алоиз Козински всерьез обеспокоился: их появление грозило либо скорыми крупными диверсиями, либо масштабными налетами партизан. Тогда, вспомнив, что лучшая оборона – нападение, он решил нанести удар первым, тем более что накануне саперы и в самом деле докопались до сводчатого каменного купола какого-то подземного сооружения. Посчитав, что приказ штаба им почти уже выполнен, гауптман Козински отправил все имевшиеся в его распоряжении боевые силы в лесной массив близ Черногрудина.

Большую помощь в исполнении задуманного ему оказало неожиданное подкрепление. Направляясь к фронту, небольшая румынская часть с двумя бронетранспортерами и десятком грузовых машин сбилась из-за сильного снегопада с пути и крайне удачно вышла к посту немецкой охраны ровно за шесть часов до начала операции. Козински тотчас приказал забить трех коров, накормил союзников до отвала, и румынский командир не раздумывая дал согласие на участие в облаве. Помогла замыслу коменданта и погода: аккурат перед началом выдвижения карателей в Черногрудино внезапно усилившийся западный ветер принес обильную низовую пургу. Под прикрытием этой метели сводный отряд примерно из трехсот человек и смог приблизиться к пункту назначения совершенно незаметно.