Читать «Сплоченность (Перевод с белоруского)» онлайн - страница 229
Микола Ткачев
Большая часть партизан вольется в действующую армию. Пути-дороги этих людей будут еще и длинные и сложные. Война еще не кончилась, она в самом разгаре. Впереди еще много тяжелых боев: надо завершить освобождение всей советской земли, надо спасти из неволи многие народы мира, надо уничтожить агрессоров и разбросать семена счастья и свободы, братства и мира. Все это со славой совершит Советская Армия. Уже слышна ее мощная, победоносная поступь. Она идет от стен Москвы и Сталинграда, собирая под свои знамена новые и новые армии бойцов. И радостно сознавать, что деятельное участие примут в нем и партизаны Калиновщины. Среди них будет и он, Злобич. На мгновение ему представилось, как он становится танкистом — возвращается к своей прежней военной специальности, как командует фронтовым подразделением, водит боевые экипажи на укрепления врага.
Да, впереди много путей-дорог, завтрашний день волнует, но пока еще надо заканчивать сегодняшние дела. Вот скоро прилетят самолеты, и при их поддержке начнется бой. Как он пройдет? Все ли как следует учтено и рассчитано?
Из глубокого раздумья Злобича вывел Камлюк.
— Давай, Борис, пройдемся по берегу, — сказал он, тронув его за плечо, — поглядим, как твои отряды подготовились к переправе.
— Пожалуйста, — живо отозвался Злобич и первым двинулся вперед. — Поехали.
— На своих на двоих, — улыбнулся Камлюк.
Злобич тоже улыбнулся, но только на миг. Потом, словно спохватившись, он задумчиво сказал:
— Больше двух лет уже без машины, а старая привычка крепко сидит.
— И пускай сидит, дорогой приятель, — заметил Струшня. — Скоро снова возьмешься за механизаторство.
— Правильно! — поддержал Камлюк. — Вот-вот снова начнешь ездить, Борис, на тракторах, на автомашинах, если только согласишься остаться в МТС.
— Нет, дорогие мои, спасибо. Я сперва все-таки хочу поездить на танках, а уж затем пересяду на мирную технику.
— Как оно получится, потом будет видно. Камлюк на ходу посмотрел на часы и прибавил: — Давайте поторопимся, до начала боя осталось всего двадцать минут.
Все прибавили шагу.
12
Стукнула дверь, и Рауберман, вздрогнув, сразу проснулся, как это бывает с людьми нервными и беспокойными. Покосившись на дверь, он увидел высокую фигуру денщика.
— Господин обер-лейтенант, проснитесь!
— Я не сплю, черт бы тебя побрал! — хриплым голосом проворчал Рауберман и, поглядев в окно на улицу, погруженную во мрак, спросил: — Что за дела у тебя в такую пору?
— От гебитс-комиссара прибыл офицер. Самолетом. Ожидает в приемной. И почту летчик доставил. Вам письмо. От жены.
— Что же ты стоишь столбом? Зажигай лампу, неси письмо!
— Вот оно, пожалуйста. — Денщик чиркнул зажигалкой и, передав письмо, стал зажигать лампу.
— Кто прибыл? Звание?
— Унтерштурмфюрер. С пакетом.
— Скажи, что одеваюсь, — проворчал Рауберман и, не думая пока вставать, начал вскрывать конверт. — Поставь столик поближе — темно.