Читать «Сплоченность (Перевод с белоруского)» онлайн - страница 109

Сандро повернулся к Гарнаку и Злобичу и, слегка улыбаясь, ответил:

— Встретился с одним старым знакомым, ну и вскипел, схватился с ним.

— С кем же это? — полюбопытствовал Злобич.

— Я вам как-то рассказывал о нем… Из плена вместе пробирались.

— А-а… Значит, ты с Никодимом Космачом схватился?

— Да… Я и фамилию его уже забыл. Давно было…

— А разве после того ты не встречался с ним?

— Представьте — не встречался, хоть десятки раз приходилось бывать в Буграх. И вот сегодня захожу с ребятами в хату, смотрю — сидит за столом бородач, а перед ним полная сковорода сала жареного и миска картошки отварной. Сидит он, макает картошку в жир и жрет… Смотрю я на его щербатый рот, на бородавку под левым глазом и думаю — он. Потом спрашиваю: «Ну как живешь — не тужишь?» А он аж подскочил, залепетал, что, мол, сначала не узнал меня… Ну и хитрый! — Сандро немного помолчал, получше уселся на передке саней и продолжал: — Стал он ходить, вокруг нас, как сват вокруг невесты. За стол приглашает, жену в кладовую за самогоном послал, про Сталинград, про партизан стал заговаривать…

— Это еще терпеть можно. Что же тебя взорвало?

— Позорные слова он говорил. Спрашиваю его, когда он к партизанам присоединится, воевать, значит, а он мне: «Сначала надо сарай как-нибудь достроить». Ну не тупица ли, не шкурник ли? Разошелся я и давай его словами рубить вдоль и поперек. Ну и дал я ему!..

— И от выпивки отказался? — захохотал Злобич.

— Гори он на медленном огне со своей сивухой!.. С другим человеком я бы выпил, а с ним разве можно? Возненавидел его поганую собственническую душу. Даже греться не стал в хате.

— Ну, коль так, не беда, не могу упрекнуть, — сказал Гарнак. — Такого типа не грех выругать!

Пока разговаривали, миновали поле и въехали в лес. Здесь, в затишье между деревьями, дорога почти совсем не заметена снегом. Выглаженная полозьями саней, она ярко поблескивала перед глазами, буро-рыжеватой лентой бежала в глубь леса.

Днем и ночью на этой дороге можно было видеть пеших и конных людей: это партизаны отрядов, действующих на Калиновщине, это связные из соседних районов и областного подпольного центра. Здесь пролегает путь в глухую лесную деревню Смолянку, где при бригаде Гарнака базируется штаб соединения.

По сосновому бору, огромному и густому, вьется знакомая дорога. В лесной чаще царит вечный мрак и тишина. И если бы не редкие брызги солнечных лучей, которые пробиваются сквозь темно-синие вершины деревьев, если бы не одиночные крики каких-то птиц, можно было бы подумать, что день еще не начинался.

Около пяти километров ехали в этом лесном полумраке. Наконец между деревьями замелькали просветы, а потом открылась знакомая поляна, на которой стояли хаты Смолянки. Невдалеке, вправо от деревни, на ровной и гладкой площадке — партизанском аэродроме — виднелось десятка три людей, несколько подвод и множество ящиков и мешков на снегу. Люди переносили грузы и складывали на подводы.