Читать «Слуга злодея» онлайн - страница 53

— Как это так?! — вскрикнули все в таком удивлении, что глаза оледенели и голубыми стали даже у тех, кто родился с глазами черными.

— А так, — сказал Лазаревич. — Помянутая Айгуль и господин Вертухин свели знакомство, когда оный в турецком плену был. Они такой сердечной горячностию связаны стали, что верностью друг другу поклялись до той поры, пока дыхание одного из них не улетит.

— Какой нечестивый мужчина! — воскликнула Фетинья. — А ведь говорит, что сердце его свободно, как горный орел.

— Петух он, а не орел, — сказала Варвара Веселая. — Куриный предводитель. Как это я успела вас друг от друга отворотить!

— Ты везде поспеваешь, Варварушка, — с ласковостью вставил Лазаревич. — Мы с тобой еще много славных дел наделаем во имя Петра Федоровича, любимого птенца Петра Великого.

— Да на какого лешего посылать в Россию женщину, а не мужчину? — склоняясь над чашкой и подметая стол бородой, спросил осмелевший в Гробовской крепости Касьян.

— А для того, — отвечал Лазаревич даже не Касьяну, а сразу всем, — что женщина куда легче приведет к погибели государынева дознавателя, то бишь Вертухина. Вить женщина женщину всегда и во всем разумеет и ненависть покинутой возлюбленной к обманщику всегда поймет и до этого врага донесет. Даже если эта женщина всего лишь резаный мужчина.

— Государь наш Иван Вазгенович, — сказал Калентьев, — в тебе ума не палата, а целый московский Кремль! Но у Минеева всенепременно остались приспешники. Не мог он в такую дальнюю дорогу схватиться вовсе без помощников…

Лазаревич скорчил какую-то рожу — не поймешь какую, но очевидно, что согласную с изъявлениями Калентьева.

Фетинья сей момент вдруг заволновалась, вскочила и ладонь к мохнатому синему окну прижала, дабы светлую дырочку во льду сделать.

— Да ведь тогда надо ждать, что господина Вертухина со дня на день погубят! — воскликнула она. — Или ты, любезный друг Иван Вазгенович, нам наврал.

— Лучше бы ты нам наврал, — прошептала она и внезапно в ужасе отшатнулась от окна:

— Кто-то сюда на большой свинье скачет!

Глава двадцатая

Баня же, но ледяная

Санкт-Петербург, великолепная столица безмерного государства российского, был не только город умопомрачительных дворцов, блестящих шпилей, чуда церквей, стечения народа, треска и звона карет, российских Платонов и Невтонов, великой учености и великого щегольства, но также город слонов, ледяных дельфинов, персиян и другого парада.

Жестокой январскою зимою близ адмиралтейской крепости умы и руки художества российского произвели знатнейшее дело из голубого, как слеза умиления, льда. При сем строительстве самый чистый синий лед наподобие плит разрубали, циркулем да линейкой размеривали, рычагами клали одну плиту на другую и украшениями, яко ювелирной галантереей, убирали. Плиты же водою поливали, коя крепчайшим, как задний ум иного дурака, цементом служила. Само небо российское волновалось и вздрагивало северным сиянием, с восторгом глядя на сии ухищрения ума человеческого.