Читать «Слуга злодея» онлайн - страница 144

— Так вы оба плуты?! — громогласно сказал капитан Попов. — Гришка!

Из-за печи, как механический заяц, опять выскочил Гришка, рассыпая по полу картофельные очистки.

Лоб у Вертухина вспотел, потом похолодел, потом в голове у него что-то затрещало и начало щелкать. А пониже спины все сильнее поджаривало.

И что же помогло Вертухину в сей плачевный момент сообразить, как надо поступить? Да уж, конечно, не усилия ума оказали ему помощь и поддержку. Знакомство с графом Калиостро не прошло ему даром. Он знал теперь, каким местом следует думать!

— Да знаешь ли ты, бездельник, кто стоит перед тобою?! — крикнул он капитану Попову, показывая на исправника. — Это Александр Гумбольдт, знаменитый академик! Он каждую весну путешествует в сих местах.

Кто такие «дура» и «желтопузик» капитан Попов знал, а «гатчинского капрала» однажды самолично видел. Но кто таков Александр Гумбольдт — нет, не ведал. Он встал из-за стола и на всякий случай вытянулся.

Вертухин выхватил из-за пазухи альбом, подаренный ему исправником Котовым, и распахнул его.

— Послушай, что пишет сей мудрый муж. «Тужься в меру, добывая большой чин, а то как бы чего из тебя не вышло…».

Вертухин приступил к полному списку всех поучений, говоренных в Петров день. Капитан Попов все более вытягивался. Поучения были убийственны.

— И не опорожняйся на гремучую змею! — крикнул наконец Вертухин так, что у капитана Попова сами собой закрылись глаза.

Полчаса спустя Вертухин повалился в ожидавшую его кибитку.

За крепостью свернули к реке Уфе, к деревне Пустоносовой. Подсохшая дорога награждала бока синяками. В низинах по-птичьему кричали ручьи, белые зверята последнего снега стыдливо прятались под юбками елей.

На облучке рядом с кучером, вцепившись обеими руками в сиденье, сидел исправник Котов. От худобы и немощи он едва держал туловище прямо, но был счастлив несказанно. Ежеминутно он оборачивался к своему избавителю и смотрел на него глазами побитой, но спасенной от смерти собаки.

Вертухин же, следя за деревьями, посылающими с обочины приветы, слезно думал о том, что сам он теперь погибели никак не избежит. Отстать от шайки Пугачева было уже нельзя — связался с бунтовщиками намертво. Да если бы и мог — опоздал. Государыня не простит.

Единственная крохотная — с просяное зернышко — надежда была в том, чтобы послужить империи, раскрыв убийство Минеева.

Ежели Минеев турецкий посланец да еще масон, то кто же таков человек, его убивший? Почему он принужден скрываться от государева ока?

А ежели Минеев все-таки посланец государыни, то изобличить убийцу было самым верным делом. А там уж как судьба повернет.

Глава сорок девятая

Любовь и к сироте казанской беспощадна

Человек несчастен, как удав Колоратур в домашнем зверинце князя Куницына. Колоратур не ел целый год, и тут ему принесли сразу две павших свиньи. Одну он проглотил махом и даже не заметил как. Тут же вцепился во вторую и надевал себя на нее неделю, семь дней. Ему все удалось, торчал только хвост. Удаву же хотелось, чтобы свинья без остатка сидела у него в животе. Еще семь дней этот змей, тугой, как винная бочка, пытался пристроить свинью на постоянное местожительство, мотая обоими хвостами, поросячьим и своим собственным. Потом издох.