Читать «Чемпионат» онлайн - страница 14

— Не оглядываться и не жалеть, так, да? — он взял её лицо ладонями и сразу утонул в карих глазах.

— Да, милый. Мне пора, — Лера, с трудом преодолевая себя, отняла его руки и пошла в глухую тень парковой дорожки.

Бобров стоял, мокро осиротевший, ловя зябкие капли за шиворот. «Не допускай нытья и не смей себя жалеть» — слова отца прочертили бороздой границу от надвигавшегося уныния и он, встряхнув головой, достал видофон, чтобы позвонить Ганже.

— Гад ты, Костя Федотов! — без предисловий двинул он Сергею. В ответ раздалось довольное ржание — Ганжа понял, что Лера миссию свою выполнила, и выполнила удачно.

— Юрец, ты ж понимаешь, каким бы замысловатым путём ты меня послал, разрисуй ситуацию тебе я собственной персоной? А сейчас видишь, и ладно, и складно.

— Тебе бы её печаль в глотку сунуть, поржал бы тогда!

— Да я и для вас же стараюсь! Ясно ж как день, что вы не только два сапога пара, но не разлей вода и другие поговорки, если надо, присовокупи, про неразрывное, коим вы и являетесь, даже когда дурите!

— Да сколько можно уже говорить! Бесполезно… — Бобров, устало покачал мокрой головой. — Чего теперь делать-то с этим Робинсоном?

— Ну… не в эфире же это обсуждать, мой пылкий друг. Подъеду как-нибудь на днях, обсудим детали. Давай, не куксись и не дуйся, ты же знаешь, я только добром к тебе, — миролюбиво закончил разговор Ганжа.

— Ой, добрый дядя… пока, — объёмограмма схлопнулась, и вот уже полное одиночество и безыдейность охватило Юру.

А дальше в команде началась крутая перестройка, а Юра, как потом выяснилось, сыграл свою роль единственно правильно, хоть и не был в курсе сценария, поэтому его пертурбации коснулись лишь в положительном смысле. И Ромке повезло — уготована ему была судьба выгонца из команды, а он, благодаря тому памятному тренировочному матчу, остался. Как довесок к Боброву.

Юрий никак не мог поверить, что этот невзрачный, где-то даже раздражающий толстячок Робинсон — их соратник. «То ли он такой искусный актёр, то ли по жизни такой… никакой». Однако чем дальше, тем больше Бобров стал замечать некоторые знаки от тренера, намекающие, что его, Боброва, отделяют от «толпы». То задание ему отдельное в планшетник оставит, то бутсы ему новые с «чешуёй» подарит от спонсора, то по имени его единственного на занятиях назовёт. А однажды, как бы невзначай, рассеянно моргая из-под очков, тренер позвал его на чай в тренерскую комнатку вечером, когда их рабочий день в команде уже завершился, и игроки расходились к личному или общественному транспорту. Однако прежде Юрий хотел расставить все точки над «i» с Ганжой.

* * *

Вскоре после восхождения с отцом, Юра быстренько собрал вещи и убыл в потную и уже не очень революционную Москву. Порядок был наведён, мародёрство укрощено, а народ расползся пережидать ситуацию. А пережидать было нечего — так как порядок-то наводили уже не доблестная российская армия или внутренние полицейские силы. Городить кордоны, хватать буйных, прибыли самые что ни на есть «миротворцы» и «отгружатели демократии» из НАТО. К восемнадцатому году для правителей мира уже не нужно было полноценных гражданских войн, «тоталитарных режимов» и орд «повстанцев» в качестве причины для «урегулирования конфликта» — достаточно небольшой бузы — и здравствуйте, гости дорогие, заходите, налаживайте нам рынок с демократией в одном флаконе. События развивались молниеносно, вновь навевая настойчивым рефреном мысли о подготовленном спектакле. И вот уже Россия трещит по швам, разваливаясь на сепаратистские лоскуты. Де-юре на международном уровне ещё ничего никто не успел, но фактически появилась Дальневосточная Республика, Чукотка, Великая Якутия, Сибирская республика, Карельская Республика. Как ни странно, Татарстан, Башкирия и Кавказ остались пока присоединёнными, как и Алтай, где всё ещё пребывали Юрины родители.