Читать «Собрание сочинений. Т.13. Мечта. Человек-зверь» онлайн - страница 4

Смущенная взглядами Гюберов, девочка глубже забилась за колонну св. Агнесы. Ее беспокоило и то, что улица начала пробуждаться: открывались лавочки, стали появляться люди. Улица Золотых дел мастеров упиралась концом в боковой фасад собора, дом Гюбера преграждал проход со стороны алтарной абсиды, так что улица была бы настоящим тупиком, если бы с другой стороны от нее не отходила Солнечная улица, которая тянулась узким проходом вдоль боковых часовен и выводила к главному фасаду, на Монастырскую площадь. Прошли две прихожанки и удивленно поглядели на маленькую нищенку, никогда доселе не виданную ими в Бомоне. Снег все падал, так же медленно и упорно; казалось, с бледным дневным светом холод только усилился, белый саван одел весь город, и под его глухим и плотным покровом слышались лишь отдаленные звуки голосов.

Но вдруг девочка увидела прямо перед собой Гюбертину, вышедшую за хлебом — у нее не было служанки, — и, дичась, стыдясь своей заброшенности как проступка, отодвинулась еще дальше за колонну.

— Что ты здесь делаешь, крошка? Кто ты?

Девочка не ответила и спрятала лицо. А между тем она уже не чувствовала своего тела, руки и ноги стали как чужие, казалось, самое сердце остановилось и превратилось в ледяшку. Когда добрая женщина со скрытой жалостью отвернулась от нее, девочка, вконец ослабев, упала на колени, бессильно соскользнула на снег, и белые хлопья неслышно покрыли ее могильным саваном. Возвращаясь с еще горячим хлебом, женщина увидела ее на снегу и снова подошла к ней.

— Послушай, детка, тебе нельзя оставаться здесь, под дверью.

Тогда Гюбер, который тоже вышел и стоял на пороге дома, взял у жены хлеб и сказал:

— Подними-ка ее, принеси.

Не говоря ни слова, Гюбертина взяла девочку на руки. Та больше не сопротивлялась, ее уносили, как вещь, и она, стиснув зубы и закрыв глаза, совсем холодная и легонькая, точно выпавший из гнезда птенчик, неподвижно лежала на сильных руках.

Когда вошли в дом, Гюбер закрыл дверь, а Гюбертина со своей ношей прошла через комнату, выходившую на улицу и служившую гостиной, где в большом квадратном окне было выставлено несколько вышитых штук материи. Потом она вступила в кухню, некогда служившую общим залом, сохранившуюся почти в полной неприкосновенности, с ее балками, выступающими на потолке, с плиточным полом, починенным в двадцати местах, и огромным камином с каменной облицовкой. На полках была расставлена кухонная утварь, горшки, кастрюли, миски вековой, а то и двухвековой давности, старинная глиняная посуда, старый фаянс, старые оловянные тарелки. Но в самом камине, во всю ширину очага, стояла настоящая современная плита — большая чугунная плита со сверкающими медными украшениями. Плита была раскалена докрасна, слышно было, как в чайнике кипела вода.

А на краю плиты виднелась кастрюля, полная горячего кофе с молоком.

— Черт возьми! Здесь, пожалуй, лучше, чем на улице, — сказал Гюбер, кладя хлеб на тяжелый стол времен Людовика XIII, занимавший середину комнаты. — Посади бедную крошку возле очага, пусть отогреется.