Читать «Спецназ нагваля. К новым орбитам!» онлайн - страница 144
Владимир Афанасьевич Долохов
«Зигзаг» – волна расплавленного металла.
«Кобра» – скорее огнедышащий дракон.
«Собака» – взрыв где-то в солнечном, столкновение оргазмов на трассе «промежность-макушка», «макушка-промежность».
Руки вверх, колено согнуть, нога назад – огненные гвозди вонзаются в ладони, подмышки, грудь, центр стоп, промежность.
Руки на коврик – Ниагара в промежности, по телу течет огненная река.
Руки вверх – пламя облизывает бедра, играет в промежности, тянется к ладоням, гигантский костер охватывает все тела, а вокруг разлетаются угольки оргазмов.
Задержка. Пол утекает из-под ног, зал принимает форму тела или тело принимает форму зала. Фиолетовое сияние, танец сверкающих бликов.
Снова комплекс «Здравствуй, Самадхи!»
Холотроп. Бешеный темп. Пол подо мной начал качаться и гнуться. (Пристегните ремни! – здесь готовят к выходу в открытый космос.) Сердце расширилось и стучало в такт дыханию. Вдруг я услышала Папин крик и ощутила, что лечу головой вниз. Пол начал вращаться, как центрифуга. Я взлетела к потолку и снова полетела головой вниз. Сдерживаться было уже невозможно – экстаз разрывал тело на атомы… Я услышала собственный крик откуда-то со стороны. «Шавасана». Вернулось состояние зимнего феста. Темное пространство заструилось мелкой компьютерной графикой, разбегаясь узорами Гоа-транса. Энергетические облачка, похожие на одуванчики, летели от лица вверх. Вверху из графического орнамента сложился прекрасный цветок, который потом превратился в пульсирующую звезду.
Вечерняя йога. «Сурья», «Здравствуй, Самадхи!», скрутки, «Вьетнам»… Кажется, тело само неплохо с этим справилось… Сразу вылет в сверкающий фиолетовый туннель, свет, мерцающие блики, скорость и вновь текучая плавность. И опять ослепительный свет. Великая пранаяма вынесла в нездешнее…
Холотроп с Бородой. Сразу накрыло мощнейшим потоком. Кто-то лег мне на ноги. Началась цепная реакция. Крики, ставшие мощнейшим катализатором, ускорили взрыв – и огненный смерч ворвался в промежность. Оргазм силы атомной бомбы ударил в макушку. Тела не стало, Матрица рассыпалась в пыль (Борода потом сказал, что у него вся голова в синяках; интересно, а почему у меня в синяках ноги?). Возвращение – и снова вылет. Мощнейшее переживание… Сплавленные руки. Фиолетовые облака. И снова не понимаю, где он, где я – и уже не только телесно. Некое зависание во времени, ощущение замершей вечности, созерцание пролетающих мимо миров… А внутри – светящаяся тишина.
Вечер. Мистическая утонченная грусть, струящаяся из звездного неба.
Утро понедельника. Йога. Тончайшие вибрации. Тишина. Замороженное пламя. Тело то перетекает, как ртуть, то твердеет, как застывшая лава. Оно в потоке ледяного огня, растворенного в пустоте. Лишь раз на задержке появляется тончайшая графика, кодирующая пустоту.
Холотроп. Лежащая рядом Маша из Иванова берет меня за руку. Маша кричит, голос ее начинает удаляться. Я вхожу в появившееся светлое пятно, тону в сверкающих бликах и вижу новую дверь. Все дальше и дальше, целая анфилада дверей… Возвращаясь, ловлю себя на том, что не чувствую Машину руку. А моя собственная кисть отдельно от меня парит в воздухе.