Читать «Мертвые тоже скачут» онлайн - страница 5

– Сантехник, – закивал он. – Такая работа – то густо, то пусто. В поселке нашем лишь одно домоуправление, вот в нем я и числюсь. Все, кто мог, уже ванны и унитазы себе поменяли, остальным не по средствам. Последний месяц вообще – мертвый период. Кручусь, как могу.

– Постой, а где ты живешь-то? – По последним слухам папан пребывал в нашем городе. А город у нас довольно крупный, не столица, конечно, но поселком явно не назовешь.

– В Валищево. Знаешь? Сорок восьмой маршрут туда идет.

Я кивнула.

– Один живешь-то? – Его черед кивнуть. – А как же баба твоя?

– Ну… Разбежались, – покраснев, выдал отец тайну личной жизни и отхлебнул из чашки остатки совсем остывшего чая. – Уже полтора года как.

– А детей-то не нажили?

– Не нажили, – с сожалением ответил Михаил Геннадьевич.

– Ладно. – Несмотря на мое «ладно», мне было странно и даже неприятно услышать такой ответ. Все же я часто думала об отце, кто он, что он, и все время представляла вокруг него, такого большого, высокого и сильного, целую ватагу орущих детишек, оправдывая тем самым его нежелание общаться со своей первой дочерью – мол, на меня просто не хватает времени. – Ну давай дальше.

А дальше ничего и не было. Он вспомнил, что дед оставил ему фамильные драгоценности, которые сбагрить в такое общество, где так и крутятся барыги и бандиты, самое благое дело. В чем-то он прав, возникни у нас такая проблема – в банк же эти цацки не понесешь. Антикварам страшно, мало ли, арестуют еще нас за незаконное хранение такой исторически ценной вещицы (я не читала Уголовный Кодекс, но, как мне казалось, по закону эту вещь, как и клад, положено сдать государству; хотя кто же, с другой стороны, выкопанное государству-то отдает? Я вот в свое время не отдала), а больше продавать некому. И все равно, мне жутко не нравилось то, что драгоценности (кстати, я даже не знаю, что они из себя представляют, но воображение рисует что-то непременно зеленое: в отличие от многих представительниц слабого пола, бриллианты меня никогда не будоражили, я нахожу их приевшимися и безынтересными, тогда как изумруды поистине великолепны), так вот, драгоценности, столько поколений бережно хранившиеся в семье Любимовых, помнившие столько исторических событий, побывавшие в таких знатных величественных руках (повторюсь, про Голицыных сведения не достоверные, но тем не менее с некоторой долей вероятные), должны стать платой за проигрыш в карты какому-нибудь алкашу… Я понимала, что никогда их носить не буду, но они реально заслуживали иной участи – как минимум радовать глаз посетителей музея.

– А кому ты должен-то?

Почему-то мой вопрос вызвал легкое раздражение:

– Да какая разница? Смысл в том, что я должен их отдать. – Затем взгляд его помягчел, он вспомнил, с кем имеет дело – с дочерью, перед которой сильно виноват. – Катюш, пойми, это очень срочно. Этот человек не любит ждать. На меня могут обрушиться крупные неприятности. – Он подался вперед и, понизив голос, зашипел: – Возможно, даже смерть.

– Боже! – не удержалась я от восклицания. Куда он пытается меня втянуть? И куда он сам по собственной неосмотрительности вляпался? И это мой отец? Ну и ну. Честно говоря, я сама слыву в кругу знакомых и друзей самой отпетой авантюристкой, так чего тут удивляться поведению отца? Одной загадкой меньше: раньше я все время гадала, в кого же я такая уродилась.