Читать «Марки. Филателистическая повесть. Книга 2» онлайн - страница 3

Мы отнесли наши находки прямиком в лабораторию. Александр Степанович надул резиновые перчатки атмосферным воздухом. Получилось нечто, напоминавшее коровье вымя. Затем он натянул их себе на обе руки и принялся раздумывать. Окончив свои размышления, он тяжело вздохнул и достал некий тёмный флакон с непонятным содержимым.

– Акриловая кислота. Прекрасное, хотя и небезупречное оружие криминалистики.

С этими словами Попов взял большое ведро, по-научному «ёмкость», и вылил туда жидкость, разбавляя её водой. Сразу после этого профессор принялся одну за другой опускать вилки и ложки академика в ёмкость-ведро. Мутная гадость издавала довольно-таки неприятный запах.

Я знаком с Поповым не один десяток лет, и частое общение с ним не прошло для меня даром. Так, например, я знаю, что сильная вонь химических жидкостей указывает на присутствие в них эфирных масел. Об этом мне не раз рассказывал профессор. Я стараюсь держаться подальше от всякого рода химии. Во-первых, любая смесь может взорваться, во-вторых, если и не взорвётся, то вонь, как правило, страшная. И голова потом болит.

Купание столовых приборов в эфирных маслах не принесло нам ожидаемого успеха. Они почернели, а никаких следов пальцев мы заметить не смогли. Сколько мы ни пытались позднее вернуть блеска ножам и вилкам, всё напрасно. Вонючая дрянь въелась глубоко. Изъятые нами вещи теперь можно было лишь выбросить в мусор, что Попов и проделал по окончании своего опыта.

– Н-да, – сказал он, стягивая перчатки. – Отрицательный результат в науке является не менее ценным, чем положительный. Жаль, мы не можем воспользоваться его плодами. Но я совершенно не понимаю, где произошла ошибка. Решительно не понимаю. Не мог же я перепутать кислоту с проявителем.

– Вилки жалко, – заметил я. – Чужое серебро всё-таки.

– Произошла техническая накладка. Отпечатков пальцев нам с вами не видать, – твердил своё профессор. – Плюньте вы на это и забудьте.

– Легко сказать «плюньте»! Вы знаете, сколько денег она стоит, ваша техническая накладка? А Павлов – старик прижимистый, – заметил я.

– Не отчаивайтесь, – отозвался Попов. – Хорошо ещё, что академик не пользовался золотыми столовыми приборами.

Думаю, любой на месте Попова, испортив столько соседского имущества, пришёл бы в ужас, принялся бы проклинать судьбу и рвать на себе волосы. Но не таков был мой друг. Он, по своему обыкновению, уселся в глубокое кресло и принялся о чём-то раздумывать. Я же с горечью продолжал досмотр столовых принадлежностей, напоминавших обгоревшие головни.

– Да не грустите, вы так. Знаете, у меня есть для вас ещё одно определение.

– Определение чего? – не понял я.

– Есть такой термин «артефакт». «Артефакт» означает некое закономерное отклонение от намеченного результата опыта. И «артефакт» мне нравится даже больше, чем полицейско-криминологический термин «вещественное доказательство». А вам?

У этого невозможного человека оставалось желание шутить! Мне не оставалось ничего иного, как последовать его примеру.

– Из всех ваших каламбуров мне серебро всего дороже! – засмеялся я саркастически.

– Кажется, у меня появилась новая идея, – не замедлил отозваться из угла профессор.

– Опять идея? – меня словно пчела ужалила. – Только чур, не брать из павловского дома ничего!

– Что вы так пугаетесь, Буревестник? А ещё фронтовик, – покачал головой Александр Степанович.

Он привстал со своего места и принялся расхаживать взад и вперёд.

– Я не пугаюсь, а просто ума не приложу, что мы теперь скажем Ивану Петровичу, – заметил я.

– Не отпечатки пальцев бандитов, а самого пропавшего следует искать. Моя идея звучит так: «Собака Павлова».

– Знаменитую собачку украдём?

– Ну, разумеется.

– Увольте меня от ваших идей! Не согласен!

– Помилуйте, кто лучше павловского Цербера знает своего хозяина? Цербер – прекрасный пёс, и он в два счёта наведёт нас на след похищенного академика.

С этими словами Попов прекратил ходить взад-вперёд и снова уселся в кресло. Признаюсь, вздох облегчения вырвался в ту секунду из моей груди. Всё гениальное просто. Не знаю, почему мне самому не пришла в голову эта спасительная идея?

Итак, мы направились к дому нашего соседа во второй раз за этот день. Собака, пролаявшая всю ночь без остатку, теперь молчала и даже не скулила.

Когда мы подошли к грозному Церберу, тот лежал возле будки, прикованный цепью в самом скорбном положении, и лишь однажды жалобно вильнул хвостом при нашем появлении.

– Видите, что делает голод с животными? Волкодавов он превращает в ручных пуделей, – заметил Александр Степанович.

– Может, у него желудочный сок кончился? – сделал я осторожное научное предположение.

Дело в том, что с трудами Павлова я, разумеется, был ознакомлен. И знаю его книжку «Лекции о работе главных пищеварительных желез» про рефлексы у собак, как свою собственную. Мы напоили Цербера из мисочки и добыли ему небольшой кусок мяса. Цербер поел и немного оживился. Однако, и я, и мой друг были уверены, что с таким слабым животным невозможно долго идти по следу похитителей. Следовало приводить павловского пса в чувство и ждать, пока он восстановит силы. А потеря времени была для несчастного академика сейчас, быть может, смертельно опасна! Но что же делать, из-за неудачного эксперимента с вилками и полученных опытным путём артефактов мы слишком долго провозились в доме и не подумали о решении, лежащем на поверхности. Я дописываю эти строки и наблюдаю за профессором, который в эту минуту пытается поставить Цербера на ноги. Тот ни в какую не хочет.