Читать «Марки. Филателистическая повесть. Книга 2» онлайн - страница 10

– Позвольте предложить вам чаю, – не теряя достоинства проговорил я. – У меня для знатоков есть особый британский, с жасмином.

– Терпеть не могу англичан, – засопел генерал. – Дайте лучше водки для сугрева.

– Я спиртного не пью.

– Что, недавно бросили? Тогда мы с вами поймём друг дружку. Сам страдаю запоями-с.

– Нет, я запоями не страдаю. У меня другая болезнь. Так я налью вам минеральной воды, а себе – английского чаю, – сказал я, чтобы поставить нахала на место и показать, кто хозяин в доме.

– Будь по-вашему, – генерал показал мне на кухню, будто денщику, – несите чай!

Когда я вернулся с чашками и печеньем, мой гость совсем уже освоился и поглядывал в отметки, сделанные мной карандашом в «Науке и жизни».

– Не знал, что вы интересуетесь садоводством, – вымолвил он.

– Самообразование есть потребность творческого человека любой профессии, тем более писателя, – отозвался я. – Чем могу быть полезен?

Вошедший крякнул и поднял брови.

– Признаться, сбит с толку. Не ожидал получить такой культурный приём. Кто ж предполагал, что большевики так уйдут вперёд. Я сразу заметил в вас человека интеллигентного. Хотя, читая вашу «Мать», и не догадаешься. Вы, наверное, специально там пороли чепуху! – хлопнул меня по плечу Владимир Зенонович.

– Ничего я не порол. Роман «Мать» переписан теперь заново. Я назвал его «Die Mutter Anne Amalie», да будет известно вашему превосходительству, – отвечал я с английской учтивостью.

– Ах, вот оно как!

Говорил генерал быстро и ориентировался в новых обстоятельствах тоже молниеносно. Я рассматривал лицо гостя. Мясистый нос, живые насмешливые глаза под пенсне.

– Угощайтесь и расскажите, что за беда вас привела ко мне? – продолжил я беседу.

– Беда, голубчик мой. Истинная беда. Если бы не она, не сидел бы я сейчас перед вами. Я ведь не к вам шёл, а к вашему другу Александру Степановичу Попову. О нём в альбоме ходят самые настоящие легенды. Дескать, русский Шерлок Холмс. Распутал дело, от которого отказался англицкий Скотланд-Ярд! Вот я и подумал о нём, о Попове. Эх, кабы раньше знать!

– Почему же вы сразу не пошли к нему?

Май-Маевский снял пенсне, протёр его и водрузил снова себе на нос так, что отблеск лампы попал мне прямёхонько в глаза. Я зажмурился. А когда открыл глаза, то лица более не увидел, зато услышал голос, бубнивший в самое ухо.

– Потому, что вы с ним друзья закадычные. А меня он меня не примет, это совершенно точно-с. Хочу просить вас похлопотать…

– Вы уверены, я смогу уговорить Попова?

– Похож я на глупого барана? – прошептал генерал с видом заговорщика.

Я посмотрел на Владимира Зеноновича повнимательней. Лицо и впрямь баранье. Но внешность обманчива. Так впоследствии и оказалось: мой гость был самый натуральный волк в бараньей шкуре. Заговорщик, да ещё какой! Май-Маевский провёл у меня каких-нибудь два часа, а я уже полностью попал под его чары. Я обещал немедленно помочь Владимиру Зеноновичу и похлопотать перед моим учёным другом ради нового знакомого, и мы, наскоро убрав со стола чашки, отправились к Попову.

Договорились так. Я постучу и войду в дом к Александру Степановичу первым. Владимир Зенонович спрячется в саду. Если же хозяин откажется принять или его не окажется дома, мы вернёмся ко мне и попытаем счастья попозже. Правда, у меня были кое-какие сомнения. Май-Маевский был слишком уж толст. Живот не давал ему возможности нигде укрыться и буквально выдавал его с головой в любом месте.

В своё время ваш покорный слуга бывал на фронте. Мне доподлинно известно, как важна в военном искусстве маскировка. Случись моему гостю попасть в ту передрягу, в которой побывал я, генерал мгновенно бы погиб, получив пулю в живот.

К счастью, Александр Степанович оказался у себя. Сперва я услышал за дверью весёлый лай Цербера, узнавшего меня. Потом дверь отворилась.

Цербер нарушил все планы. С радостным лаем он кинулся в кусты, где и вцепился в шинель генерала.

Раздались нецензурные выражения и крики. Прятаться более не представлялось возможным. Май-Маевский бился храбро. Но какая уж тут маскировка! Короче говоря, Май-Маевский демаскировался и ждал, пока не подошёл Попов и не освободил несчастного генерала от наседавшего пса.

– Что это за дьявольская собака? – не мог прийти в себя генерал.

– Тихо, Цербер. А-а, старый знакомый? Владимир Зенонович, если не ошибаюсь? Ваше превосходительство что-то потеряли на моём участке?

Генерал только сопел.

– Это я во всём виноват, – сказал я, – Мне не хотелось, чтобы вы сразу указали генералу на дверь. И я придумал спрятать Владимира Зеноновича в кустах.

Неловкую тишину нарушил Александр Степанович.

– Время обеденное. Соблаговолите войти, – пригласил он, уступая генералу и мне дорогу. – Обед как раз поспел. Я сегодня упражнялся в приготовлении утки.

– У-у-у! – обрадовались мы.