Читать «Михаил Горбачёв. Жизнь до Кремля.» онлайн - страница 283

Но жизнь и смерть берут своё. Постепенно этот руководящий круг людей весьма почтенного, а точнее — престарелого возраста (самому «молодому» из них, Андропову — было в 1982 году 68 лет) стал сужаться, а желания расширять его не ощущалось. А, стало быть, кандидаты на самые высшие посты в партии находились только здесь.

Так, после смерти в январе 1982 года М.А. Суслова место второго лица в партийном руководстве занял Ю.В. Андропов, а после кончины Л.И. Брежнева в ноябре того же года Андропов был избран Генеральным секретарём ЦК КПСС и (вскоре) Председателем Президиума Верховного Совета СССР. На второе место в партийной иерархии передвинулся К.У. Черненко, а где-то с конца сентября 1983 года он, по сути дела, начал выполнять и функции первого лица в связи с резким ухудшением состояния здоровья Андропова, который скончался в феврале 1984 года. Поэтому на удивление многим не посвящённым в тайны нашего «мадридского двора» генсеком вполне закономерно (по жёстким законам аппаратной «игры») стал 73-летний К.У. Черненко, несмотря на то, что его здоровье именно в это время вступало в самую критическую фазу. Но, выражаясь современным языком, действительной альтернативы ему в это время не было. И какие бы легенды ни слагались сейчас насчёт того, что Ю.В. Андропов видел своим преемником М.С. Горбачёва, его выдвижение на первое место тогда было нереальным. Тем более что против его кандидатуры вероятней всего выступил бы такой влиятельный член Политбюро, как министр обороны Устинов.

Смерть (довольно неожиданная) Устинова в конце 1984 года сузила до предела прежний узкий круг действительно властных людей в Политбюро. Количество здесь стало переходить в качество: создавалась иная ситуация, в которой шансы М.С. Горбачёва заметно возросли. На него стал, безусловно, все больше работать и другой немаловажный факт (о котором, кстати, хорошо знает А.И. Вольский). А именно то, что в феврале 1984 года на первом же официальном заседании Политбюро ЦК КПСС после того, как генсеком стал Черненко, он сумел настоять на том, чтобы именно Горбачёв стал тем секретарём ЦК, который вёл бы заседания его Секретариата, а в отсутствие Черненко — и заседания Политбюро. Я, вместе с другими помощниками Черненко, присутствовал на этой закрытой части заседания и хорошо помню, что предложение Черненко прошло «со скрипом». Против него выступили Тихонов, Гришин и Романов. А поддержал активно поначалу лишь Устинов, хотя он, действительно, особых симпатий, скажем так, к Горбачёву не питал. В возникшей «перепалке» по этому вопросу «соломоново», компромиссное предложение (как и положено дипломату!) внёс А.А. Громыко: пусть, сказал он, взвесив коротко вслух все «за» и «против», временно ведёт заседания Секретариата Горбачёв, а там видно будет! Но временное чаще всего и становится у нас постоянным. И это политическое продвижение Горбачёва (неизвестное для широкой публики) в глазах партийных кадров выглядело как его важный шаг (хотя и неполный) ко второй, высшей ступеньке в партийной иерархии. И этот факт даже сам по себе сыграл (по понятным причинам) весьма существенную роль в марте 1985 года, когда в рекордно короткие сроки (не прошло и суток после смерти Черненко) был созван Пленум ЦК КПСС, избравший по (единодушному?!) предложению Политбюро и без какого-либо обсуждения единогласно Генеральным секретарём ЦК КПСС М.С. Горбачёва.