Читать «Миры Клиффорда Саймака. Книга 17» онлайн - страница 3
Клиффорд Саймак
Л.: Вы все еще полагаете, что возможности фантастики огромны?
С.: Разумеется. Когда я начинал, фантастика была легким хлебом. Очень немногие авторы писали для журналов, и тем приходилось многократно перепечатывать старые рассказы. Мало кому и в голову-то приходило писать фантастику Журналы не обращали внимания ни на стиль, ни на построение рассказа — главное, чтобы была хорошая идея и занимательный сюжет. Если человек мог сложить три осмысленные фразы, он уже годился в фантасты. Так что начинать было легко.
В наши дни начинающему фантасту намного труднее пробиться, чем было мне. Конкуренция огромна. Сейчас все кому не лень пишут фантастику. Если тебе удалось пробиться и напечатать хоть один рассказ — это удача, ты уже писатель. Но, боюсь, многим из тех, кто пробился к известности в двадцатые и тридцатые годы, сейчас это не удалось бы. Слишком велика конкуренция. Рынок тоже расширился — в те времена существовала всего пара журналов — но, несмотря на это, для всех писателей места на рынке не хватает.
Что же до самой научной фантастики, до развития самих идей, то, по-моему, им конца не будет. Иной раз кажется — все, жанр исчерпал себя, и вдруг кто-то приходит, подает совершенно новую мысль и начинает новую эру. Потом идея тиражируется, углубляется и затрепывается.
Л.: По-моему, основная проблема нынешних графоманов в том, что они пытаются писать так, как писали в тридцатые и сороковые годы.
С.: Многие из них начитались антологий рассказов тех лет и пытаются имитировать то, что почитают образцом. Фантаст должен знакомиться с чужими произведениями для того, чтобы не повторять их. Можно подхватить чужой сюжет — но измени его, напиши лучше, в другом стиле, а не переписывай старые рассказы!
Л.: Вы ведь тоже не придумали машину времени, но написали о ней свой рассказ.
С.: Нельзя же запатентовать идею. Не может же Айзек Азимов сказать: «Роботы мои, и никто больше не может о них писать!»
Л.: Вы ведь тоже писали о роботах.
С.: Совершенно верно.
К.: Вы даже упомянули закон, запрещающий роботам причинять вред человеку, предвосхищающий азимовские законы роботехники. Это было в рассказе «Прелесть».
С.: Да, о корабле-роботе, который не мог взлететь и оставить людей на необитаемой планете. В машину была встроена верность экипажу, так что она могла вышвырнуть их, не пускать в корабль, но взлететь без них — нет. Да, помню прекрасно. Но Айзек к тому времени уже огласил свои Три Закона.
К.: У меня все еще вызывают неприязнь роботы, которые их нарушают.
Л.: Как в некоторых фильмах.
С.: Да, ЭАЛ в «2001».
К.: Или Эш в «Чужом».
Л.: Все они нарушают Первый Закон.
С.: А что такого священного в Первом Законе? Это просто чертовски удобная выдумка, и все это поняли.
К.: Действительно удобная. Меня очень утомляют железные злодеи. Для телефильма это еще годится, но для оригинальной работы — злодейство в них просто не может быть запрограммировано.