Читать «Золотце ты наше. Джим с Пиккадилли. Даровые деньги (сборник)» онлайн - страница 305

Фланнери удивился:

– Выйти? Ну нет! А и вышел бы, ничего, раз уж я в доме.

– Мы так рады, что вы здесь, мистер Фланнери! – заверила кухарка.

– Вот и его сестрица сказала точно эти слова: «Старший сержант, – говорит, – я так рада, что здесь такой человек! Я уверена, что на вас можно, – говорит, – положиться». – Он вздохнул. – Я и задумался. Какая барышня, а ее… это… ы… снедает тревога из-за какого-то, простите, психа.

– Не больно-то она красивая, – заметила Рози. Повисло тяжелое молчание, какое воцаряется, когда (если это бывает) младший лакей возразит дворецкому. У сержанта буквально вылезли глаза, и он сурово отхлебнул кофе.

– Не говорите чепухи, моя милая, – произнес он.

– А что, и сказать нельзя? А что, и пикнуть нельзя?

– Можно, – отвечал он, – да, можно, только, – прибавил он со спокойной строгостью, – не всякую чушь. Барышня очень красивая. Я таких и не видел. Глаза, – он поискал сравнение, – как звезды.

Он помолчал и закончил так:

– Пожалуйста, миссис Ивенс, когда все для него приготовите, велите отнести мне в сад. Покурю под деревом.

– Неужели уходите? Вы ж не доели!

– Сколько мог, столько съел, – отвечал сержант. – Мне не до еды.

И он удалился, хотя Рози умоляюще глядела ему вслед. Эффект, произведенный усами, он давно заметил, но полагал, что женщин надо держать в узде. Конечно, Рози – очень даже ничего, однако не ей судить о богинях.

В кухне застольная беседа сменилась монологом. Миссис Ивенс поделилась взглядами на современных девушек. Поскольку взгляды эти не отличались своеобразием, перескажем их кратко. Миссис Ивенс не понимала, куда эти девушки катятся. У них нет ни совести, ни уважения к старшим, а вот наглость есть – лезут, когда не спрашивают. Доводят мужчин до того, что те есть не могут. Если бы миссис Ивенс в юные годы так себя вела, ее матушка… Нет, нельзя и представить, что бы та сделала.

Ответила Рози теми словами, которые помешали сержанту доесть свой бекон:

– Не больно-то она красивая.

Мы не знаем, сдалась бы кухарка или снова принялась за нотации, поскольку зазвонил звонок.

– Это он, – сказала миссис Ивенс. – Сходи, погляди, чего он хочет. Если насчет завтрака, я через минутку.

Хозяина она всегда называла он, выделяя это местоимение, тогда как ее соратница предпочитала прозвище «Обезьян».

Вернувшись, она сообщила, что требуется завтрак, но не хозяину, а узнику, и прибавила:

– Велел сперва занести ему.

– Кто, он?

– Уж известно, Обезьян.

– Какой он тебе обезьян?!

– Похож очень. Что, нет?

Кухарка вместо ответа стала рассуждать о том, что сделала бы ее мать. Однако Рози это не заинтересовало.

– Значит, надо туда отнести бекон, яички, тосты и кофей. Только сперва Обезьян посмотрит. А насчет барышни, это как кому. Волосы выкрасить, глаза подвести, как эти, вампы…

– Хватит, – сказала кухарка. – Помолчи-ка.

И впрямь, воцарилось молчание, лишь бекон потрескивал на сковородке да фыркала девица, иначе понимающая красоту, чем те, кто мудрее и старше.

– Ну вот, – сказала наконец миссис Ивенс. – Бери поднос, ставь перец, соль, горчицу. Смотри не урони!