Читать «Добрая, злая» онлайн - страница 32

Подошла к этому носку, почему-то на цыпочках. Наклонилась, подняла, сунула на опустевшую полку в шкаф, с силой захлопнула дверцу. Потом снова рванула ее на себя, сцапала проклятый носок двумя пальцами, потащила его на кухню, к мусорному ведру, держа перед собой на весу, как дохлую мышь. А на кухне – пакеты с продуктами на столе… Вкусняшки всякие. И колбаса. И свечи. И торт ореховый…

Именно этот торт ее и доконал. Слишком уж празднично просвечивало через купол пластикового контейнера вкусное сердечко из крема, выложенное по краям половинками бразильского ореха. А по кругу – орехи кешью. И все это хозяйство еще и аппетитной зеленой фисташковой крошкой присыпано, будь оно неладно. Сладкоежка Кирюша такой торт уважал, для него, собственно, и старалась… Выходит, зря старалась. Господи, как же обидно… Еще и это сердечко нагло в глаза лезет – пошлость какая…

Села на стул, уронила лицо в ладони, разрыдалась истово. Но легче не стало. Наоборот, сидящая внутри обида, которой следовало бы истечь потихоньку слезами, вдруг полыхнула злостью, жаждой физических действий. Подскочила, протянула злую руку к коробке, и пластик жалобно захрустел под рукой – туда же ее, эту пошлость, вслед за носком в розово-коричневую полоску! Туда, в мусорное ведро!

Выскочила из кухни в комнату, воинственно оглядела все углы – не завалялось ли еще где враждебных напоминаний Кирюшиного присутствия. Нет, ничего не осталось. Ну и все, значит. С глаз долой, из сердца вон. Переодеться надо, душ принять, поужинать да спать лечь. А с утра новую жизнь начать. Обыкновенную, без бойфренда.

И все вроде в этот вечер ей удалось по заданной минимальной программе: и переоделась, и душ приняла, и поужинала, и спать легла. Одна только случилась проблема – сна не было. Вроде и голова привычно-уютно устроилась в мягкости подушки, и тело расслабилось. А вздохнула – и вместе со вздохом снова проснулась обида внутри. Пронеслась коварно вверх по позвоночнику, сжала в кулак солнечное сплетение, и пошла-поехала колыхать все тело рыданиями…

Нет, ну решила же: с глаз долой – из сердца вон! Тем более и не было ничего такого в сердце, чтобы так уж рыданиями колыхаться! Потому что когда что-то есть в сердце – это уже любовь! По крайней мере так в умных книжках написано, за любовь к которым ее только что мутной и скучной обозвали… А у нее к Кирюше вовсе никакой любви не было! Не было, она точно знает! Но тогда зачем это глупое сожительство в ее жизни случилось? Уж не хочет ли она себя убедить, что поддалась маминой философии относительно присутствия в жизни всяких там украшательств? Или модным веяниям поддалась, которые требуют, чтобы каждая уважающая себя девушка имела при себе бойфренда? Так, мол, принято, она в этом не виновата? Фу, глупость какая…

Да, что ж поделаешь, глупость. Сермяжная, общепринятая. И не от любви она плачет, а от обиды… Потому что любовь – сама по себе, а обида – сама по себе. Одно чувство от другого не зависит. Как там она давеча в разговоре с Поль про маму говорила? В ней, мол, после отцовского ухода здравый смысл как таковой вообще не живет? Одна обида осталась? Главное, со знанием дела говорила, рассуждала как умная дочь. Со здравым смыслом. Да уж, оценку чужому неадекватному состоянию всегда давать легко, пока сам в него не попадешь…