Читать «Ты теперь уже совсем большой, мальчик...» онлайн - страница 4

Да что об этом толковать: вернуться-то домой раньше времени я все равно не мог!

К началу военных действий армия стала моим домом, а мои школьные друзья, получившие, по тем или иным причинам, отсрочку от призыва, — я завидовал им всю долгую предвоенную зиму, — многие мои школьные друзья и подруги погибли, необстрелянные и необученные, в болотах под нашим городом.

И Борька Раков. И Витя Беленький. И Лена Климова. И…

И нам, конечно, досталось — тем, кто служил у западной границы, — как нам досталось!

Потом привыкли мало-помалу.

Я довольно быстро свыкся со смертью, бесчинствовавшей кругом, попросту не представлял себе, что это значит — совсем умереть, но долго еще переживал перепад между последним мирным днем и первым военным.

Тяжело переживал. Психологически.

Как раз к этому времени я успел проникнуться всем тем, чему нас учили в полковой школе; мое бытие стало определяться уставами и наставлениями, воинским порядком и дисциплиной, приказами и замыслами командования — мне оставалось поточнее эта приказы исполнять, осуществлять эти замыслы.

Несложная задача.

И вдруг, в одно прекрасное утро, все стройное здание обрушилось, словно карточный домик.

— Во-о-оздух!!

Не дав нам опомниться, на нас навалилось что-то неумолимо грозное — мы не могли толком понять, что это такое. Начиналась какая-то новая полоса, в начиналась — смятением.

Мы были приучены к понятию «война» — книгами о первой мировой и гражданской, описаниями будущих победоносных сражений, кинофильмами, пьесами, песнями.

И линкоры пойдут, и пехота пойдет, И помчатся лихие тачанки…

Действительность не имела со всем этим ничего общего. Тачанки?..

В книгах гибли другие. Тут умирали мои товарищи, с которыми я час назад ел кашу из одного котелка, тут каждую минуту запросто мог погибнуть я сам.

Сдержать врага и загнать его обратно было, конечно же, нашим кровным делом. Никому из тех ребят, кто меня тогда окружал, храбрецам или трусам, в голову не приходило бросить оружие или совершить еще что-нибудь в этом роде.

Во всяком случае я так ощущал позицию моих товарищей.

Но мы не понимали достаточно отчетливо всей опасности, грозившей отечеству. Мы понятия не имели, в сущности, что представляет собой ворвавшаяся на наши земли армада. Только столкнувшись с военным бытом вермахта — некрасивыми, но не снашивающимися сапогами, тяжеленными фаянсовыми кружками, длиннющими деревянными ручками гранат, по-хозяйски оборудованными землянками, только пустив в ход трофейное оружие, отнятое у врага, — безотказные автоматы, устойчиво ложившиеся на руку парабеллумы, — стали мы понимать, что для наших противников война это вовсе не вынужденная случайность, а нормальная форма существования.

Мы, солдаты, еще слабо представляли себе и духовную нищету гитлеровских авантюристов. Прочитав первую попавшую мне в руки фашистскую листовку, я был потрясен убогостью этой дешевки: авторы ее ни черта не смыслили в нашей жизни. А раз так, значит… значит, и вся эта лавина вымуштрованных подразделений, которая с таким ожесточением движется на нас, гибельной, в конечном итоге, быть не может.